Был поздний вечер. На станции было очень холодно и пусто. Никого не было
в этот воскресный вечер. Но для нее так было лучше. Не было этих глупых
одноклассников, дурацких взглядов, которые она так ненавидела. Она могла
отдохнуть, побыть в своем мире. Музыка, заполнявшая ее голову, была
радостная, но ей было плохо. Она замерзла. Надев все, что у нее есть,
старый растянутый, но теплый свитер, она все равно замерзла. Школьная сумка
лежала около ее ног, одетых в старые грязные ботинки. В темно-серых глазах
застыла боль. Она читала кем-то забытую газету.
Музыка замолчала и Харука потянулась к плееру, что бы перевернуть кассету.
Боль пронзила ее правое плечо, заставив сморщится.
Вдруг Харука услышала тихие всхлипы. Оторвавшись от своего занятия, она
увидела девушку, с темно-зелеными волосами, сидевшую около нее. Она была
одета в дорогое белое пальто и чистые белые ботинки. Большая сумка лежала
около ее ног. Но Харука не видела этого. Она смотрела на мокрый скомканный
носовой платок в руках девушки, на слезы которые градом катились по
бледному лицу.
- Что такое с ней случилось?
Она отложила в сторону плеер. Обычно она не обращала внимания на людей. У
нее было достаточно своих проблем. Неужели у этой девушки такая же ужасная
жизнь, как и у меня? Но она выглядит обеспеченной.
Вдруг плачущая девушка подняла голову и взглянула на Харуку. Темно-синие
глаза потонули в темно-серых. Она одинока, как и я… Обе вздохнули.
Голос диспетчера прервал молчание. Мичиру резко подскочила и пошла прочь,
громко стуча каблуками в темноте. Харука перевела взгляд на забытую у ее
ног сумку.
***

Ограда моста была холодной. Такой же холодной и одинокой, как и ее
душа, ее сердце.
Крик застрял в ее горле, когда она посмотрела вниз, в бездонную
черноту реки. Пугающая, ледяная, зыбь. Но в тоже время, что-то влекло
туда, дикая стихия завораживала .
Похоже на то, что твориться в моей душе…
Слезы блеснули в синих глазах. Девушка облокотилась на ледяные
перилла, неотрывно смотря вниз. Ветер растрепал волосы, разбросал клочьями
по плечам.
Я не хочу жить в этом мире…
Я так хочу к своим родителям…
Она перегнулась сильнее, ноги оторвались от земли. Слезы упали в бушующий
водоворот волн.
Все, что ей оставалось сделать, это отпустить перилла, и тогда она вырвется
из этого мира. Уйдет в мертвую даль, она больше не будет одна.
Мичиру глубоко вздохнула, мысленно прощаясь с теми, кого она готова была
покинуть и нагнулась еще ниже.
- Эй, ты забыла свою сумку…
Синие глаза широко распахнулись, и она поняла, что этот немного низкий
голос, не плод ее больного сознания.
- Твоя сумка…
Харука отшатнулась, когда зеленоволосая девушка резко обернулась,
разбрызгав слезы.
На какое-то мгновение, я подумала, что она и вправду прыгнет.
Мичиру медленно отошла от Харуки.
Не будь глупой, Харука. У нее вряд ли такая же ситуация, как и у тебя.
Наверное, парень, которого она любит, не хочет встречаться с ней.
Мичиру узнала юношу, с которым сидела рядом на станции. В его сильных руках

она узнала свою сумку. Но ее лицо оставалось пустым.
Она мне больше не нужна.
- Она тяжелая – Харука протянула Мичиру сумку.
- Спасибо – безжизненно прошептав, опустила голову Мичиру.
Харука криво улыбнулась.
Зачем я делаю это? Почему я просто не могу развернуться и уйти, оставив ее
в покое. Почему просто не вернуться на станцию, поспать несколько часов,
перед тем как начнется еще один ужасный день.
Она не могла найти объяснения.
- Все в порядке? – Харука посмотрела прямо в морские глаза девушки.
Мичиру молчала. Уходи, ты совсем не знаешь его. Уходи. Но ее горе, ее
одиночество были сильнее, чем какой-то страх. Мне больше нечего бояться,
мне все равно. С тихим звуком, сумка упала на землю, и Мичиру обняла Харуку
за талию. Она даже не удивилась, узнав, что это девушка. Она просто
зарылась горящим лицом в грудь девушки, что бы найти покой, и вдруг начала
громко рыдать.
Первое мгновение Харука не знала, что ей делать.
Я не могу оттолкнуть ее. Не могу оставить ее в таком состоянии.
Она осторожно обняла вздрагивающее тело и крепко прижала к себе.
Харука не могла больше поддерживать больной рукой девушку, и осторожно,
отвела ее от перилл. Я знаю, как жестока, бывает порой жизнь, и как нам
всем время от времени нужно участие и тепло. Она покрепче прижала к себе
плачущую Мичиру и погладила ее.
- Они просто бросили меня одну. – Мичи подняла голову. – Просто ушли…
- Ну, ну, тише. – Харука медленно успокаивала ее. У меня никого нет. Никто
не может успокоить меня вот так. Просто забудь об этом, тише. Кто в
последнее время нуждался во мне.
Харука не могла ответить на этот вопрос. Мичиру прижалась ближе и уткнулась
лицом в теплое плечо девушки, не заметив, как та сморщилась от
пронзительной боли.
Мама, папа, где вы? Ей хотелось громко кричать, звать их. Но она знала, что
они не услышат ее, что их больше нет, они никогда не вернуться домой. В
дом, которого больше нет.
- Мама, Папа…
В этом момент Мичиру, наконец, заметила, что прижимается к теплому телу,
что ее обнимают теплые руки, и медленно гладят по спине. Она уловила
приятный и странный запах духов. Мужских духов. Услышала низкий, тихий
голос, успокаивающий, говорящий ласковые слова. И она вдруг поняла, что не
хочет никуда уходить из этих объятий, что ей здесь так хорошо и спокойно.
Мичиру медленно подняла голову и отстранилась. – Извини…, я не хотела. Ей
стало опять холодно и одиноко, как в тот момент, когда она открыла дверь и
увидела полицейского.
- Да, ничего. Я всегда готова помочь тебе.
Мичиру взяла тяжелую сумку.
- До встречи… и … спасибо.
Без тебя, я бы наделала много глупостей этой ночью.
Она медленно развернулась и пошла по дороге. Ушла не оглядываясь, не
заметив, как Харука обняла свое дрожащее от холода тело, и как слезы
блеснули в ее серых глазах.
Она взяла свою сумку и побрела назад на станцию. На углу она обернулась, но
мост был пуст. Девушка с аквамариновыми волосами и такими грустными глазами
ушла. Черт, я даже не знаю, как ее зовут.

Было восемь часов утра. Со школьного двора доносились громкие звуки
звонка. Последние ученики торопились на уроки.
- Быстрее, мы опаздываем. – Две девушки с длинными светлыми волосами
выбежали из-за угла. Голубые глаза одной с ужасом расширились, когда
школьный звонок замолчал. – Вот теперь мы действительно опоздали, Мина. –
Она налетела на какого-то ученика, выронила свой портфель, и учебники
рассыпались по земле. Девушка приготовилась плакать, но передумала, увидев
удивленные серые глаза, которые через секунду стали пустыми.
- Пойдем, Усаги. Давай скорей – потянула ее Минако.
Да, они теперь точно получат от учителя. Харука тяжело вздохнула и побрела
по коридору. Сегодня только понедельник… Она подняла голову, и слабая
улыбка проблеснула на ее бледном, усталом лице. Они всегда опаздывают.
Но ее улыбка погасла, когда она увидела своих одноклассников, бегающих по
классу. Ей легче было вынести строгие слова учителя за опоздание, чем
насмешки этих глупых учеников.
- О, посмотрите, наш урод пришел.
Харуку не трогали эти оскорбления, и она тихо прошла на свое место, около
окна, где она сидела всегда одна. Ей нравилось смотреть на солнце, что
всегда светило в окно, и чувствовать теплый ветерок, играющий с короткими
светлыми волосами. Она часто задумывалась, скучая на уроках английского или
японского. Хоть немного побыть в своем мире, в лучшем мире, где можно
распустить крылья и улететь. Навсегда.
Но сейчас была осень. Ветер - злой и холодный, и окно было закрыто, теперь
уже до весны.
Место за ее партой пустовало. Единственное, которое осталось в классе. Все
сидели вместе с друзьями. Она всегда сидела одна, в углу, как спящая
красавица в неприступном замке.
Но я не спящая красавица.
Она тихо вздохнула. Иногда ей было тяжело сидеть одной. Особенно на физике,
где она частенько не знала ответов на тесты, но никто, никогда не помогал
ей. Но большую часть времени, она была рада тому, что у нее есть
возможность побыть одной, в своем мире, где никто не оскорбляет ее.
- Ты подготовилась к тесту по Английскому?
- Конечно же, она ничего не знает. Все что она может, это быстро бегать.
- Почему же ее держат в нашей школе?
Харука старалась не обращать внимания на усмешки. Было бесполезно спорить с
ними. Их родители были состоятельными людьми, а она… Их слова перестали
задевать ее уже очень давно. Это были только глупые одноклассники. Ничего
больше не могло задеть ее. Мне никто не нужен.
Харука положила книги на парту, достала свою газету и начала просматривать
объявления о работе. Мне все равно.
Она нервно играла ручкой. Мне необходимо найти работу на неполный день.
Надо платить за комнату.
Ее живот громко заурчал, и она попыталась успокоить себя, вспомнив, что на
завтрак у нее есть яблоко, которое она сорвала с дерева по дороге в школу.
Мне необходимо купить еды. Ей не хотелось вспоминать о том, что
приближается зима, а у нее нет теплого пальто, кроме старого свитера, нет
теплых ботинок. Только свитер и ее школьная форма. Она подчеркнула
несколько объявлений, где возможно могла получить работу.
Открылась дверь, и вошел учитель. Внезапно все быстро расселись по
местам, и повисла мертвая тишина. Ученики с интересом смотрели на дверь,
так как учитель пришел не один.
- Здравствуйте, - учитель прошел в класс. За ним прошла девушка, испугано
смотря в класс. Они смотрят как звери или как ядовитые змеи. Мичиру глубоко
вздохнула и покрепче прижала к себе учебники. Ученики смотрели на нее,
словно она была восьмым чудом света.
Одна девушка перестала смотреть в газету и подняла серые глаза. Короткие
светлые волосы… Моя девушка…
- Я хочу представить вам новую ученицу, Кайо Мичиру, которая…
Но Мичиру не слышала, что говорил учитель. Она стояла и смотрела на
девушку, которую повстречала холодной ночью, на пустом мосту, в худший
момент своей жизни. На девушку, которая согрела ее, дала частицу своего
тепла, необходимого в ту ужасную ночь. Было что-то удивительное в этой
девушке. Не только потому, что она не пользовалась косметикой или носила
мужскую одежду. Ничего удивительно, что я не сразу поняла, что она девушка.
И снова, она вспомнила ощущение теплого тела под старым свитером. И
все-таки, она больше похожа на девушку. Она выглядела дикой сейчас.
Недостижимой, неприступной.
Мичиру повертела книги в ледяных руках. Да, что-то особенное в ней есть.
Не обращая внимания на усмешки одноклассников, она сидит, и спокойно читает
газету. В каком-то своем мире. Мичиру вспомнила прикосновение мягких рук
Харуки, утешающих ее.
Невольный луч солнца вырвался из серой завесы и яростно осветил парту, за
которой сидела Харука. Только ее парту. Весь класс оставался в тени. А она
сидела совсем одна. Мичиру, с удивлением заметила, что все остальные
столы, казалось, стояли немного в отдалении от того места, где сидела
Харука. Одинокая, сильная девушка. Мичиру закусила губу: Совсем как я.
«… И она переехала в эту часть Токио после трагической гибели
родителей. Теперь она будет учиться вместе с нами, и получать только
хорошие оценки.»
Учитель, как всегда, говорит только об учебе.
Харука опустила голову и подчеркнула еще несколько объявлений. Возможно, я
смогу устроиться в службу доставки пиццы или в автосервис.
Мичиру вздохнула и поняла, что настала ее очередь говорить.
Внезапная трагическая гибель. Во всяком случае, это нельзя так назвать.
Если бы я не была так слепа в тот момент…
- Я …
- Ты действительно Кайо Мичиру?
- У меня есть твой CD
- Твоя музыка просто великолепна!
- А я люблю современную музыку, а моя мама предпочитает классику.
Мичиру удивленно замолчала, не зная кому первому ответить.
Они слушали мою музыку?
Она нервно закусила губу.

Поняли ли они ее?
- А мне не нравиться твоя песня про волны. Она слишком нудная.
Нет, не поняли.
- Твой папа – известный пианист?
- А я читала об аварии в газетах.
- Ужасная вещь.

Они набросились на нее все разом, и Мичиру не знала, как остановить их, как
заставить замолчать, как не дать пролиться слезам, блеснувшим в ее глазах.
Это моя жизнь, и я не хочу обсуждать с ними мои проблемы. Но она знала, что
об аварии было написано во всех газетах. Все подробности. Нет, не все.
Доктора хранили молчание.
- Эй…, Она тяжело вздохнула, не зная, сколько еще ей придется стоят посреди
класса и слушать этот шум.
- Эй… - произнес тихий голос.
Харука отложила газету и подняла голову, утонув во взгляде безумно-синих
глаз, обрамленных поволокой слез, которые готовы были прорезать гам,
стоящий в классе. Улыбка застыла на бледном лице, и тонкие пальцы Мичиру
нервно перебирали книги.
- По телевизору сказали, что, возможно, был дождь, и дорога была очень
сколькой.
Харука напряженно смотрела на девушку, и вдруг увидела уже знакомые белые
ботинки. Она, как и все, была одета в школьную форму. Только куртка была
синего цвета, и немного теплее, чем у других. Харука вспомнила, как
замерзла Мичиру той ночью. Совсем, как я…
- И еще сказали…
Неужели они не замечают, сколько боли, они причиняют ей своими вопросами.
Глупые дураки.
- Но по телевизору…
Конечно, нет.
И вновь, Харука вспомнила дрожащее тело, прижимающееся к ней. Слезы ручьями
бегущие по бледным щекам. И тогда она закричала так громко, будто настал
конец света.
- Все, замолчите. Разве Вы не видите, что она устала от ваших глупых
вопросов. Прекратите. Оставьте ее в покое.
Харука не заметила, как встала. Все, что она видела – благодарный взгляд
синих глаз.
- Заткнись, уродина.
- Ты хочешь поотвечать на вопросы о разводе твоих родителей?
- Ты – тварь.
Учитель тщетно старался успокоить разбушевавшийся класс.
- Лесбиянка – крикнул кто-то.
Мичиру в шоке покачала головой и посмотрела в потухшие глаза девушки.
Харука медленно села на свое место и уткнулась в газету. Спасибо, Мила. Ты
приобрела еще одного нового человека в своем кругу, лишив меня возможности
поговорить с ней.
Мила обладала очень большим влиянием в классе и те, которые хотели хотя бы
иногда приободрить Харуку, просто боялись ее.
- Мне можно сесть рядом? – спросила Мичиру, кинув презрительный взгляд на
Милу.
- Хорошо, Мичиру. Ты поговоришь со своими новыми друзьями на перемене.
Ребята, пожалуйста, отнеситесь с пониманием к нашей новой ученице и
покажите ей школу, наш клуб.
- - Ты можешь сесть рядом с Якото. Там сейчас пустое место – зашептала
Мила, - и там ближе к доске.
- О, не волнуйся, у меня хорошее зрение.
- Ты хочешь сесть рядом с этой…?
Мичиру улыбнулась и положила книги на парту.
- Ты не должна здесь сидеть.
- Она – уродина.
- Она никого не любит, не умеет себя вести.
Почему же мне так хорошо с ней рядом, если она никого не любит?
Не обращая внимания на возмущенный шепот, она спокойно села рядом с Харукой
и улыбнулась ей.
- Сегодня мы поговорим о Шекспире – начал урок учитель.
- Привет, Я – Кайо Мичиру. – Мичиру протянула ледяную руку.
- Харука Тено – сказала девушка, пожимая такой же ледяной рукой руку
Мичиру.
Синие глаза ласково утонули в серых, а руки незаметно согревали друг
друга.

- Ты будешь выступать в нашем оркестре. Твои диски просто замечательные и с
таким известным отцом, как у тебя, ты, наверное, очень хорошо играешь.
- Ты ведь пианистка?
- Нет, я играю на скрипке.
Девочки сидели в школьной столовой и завтракали. Все места за столом были
заняты. У Мичиру сложилось такое впечатление, что вся школа хочет сесть с
ней за один стол. Все были очень любопытны, всем хотелось подружиться
новой, красивой и богатой девочкой.
- Скрипка? Это просто замечательно. Нам как раз нужен скрипач…
Мичиру практически не слушала, что говорили вокруг. Она искала глазами
высокую девушку с короткими светлыми волосами.
- В прошлом году у нас был большой концерт, но потом наш скрипач ушел из
школы…
Где же она? Почему не завтракает вместе со всеми?
Вновь и вновь она вспоминала грубые слова в адрес Харуки еще звучавшие в
голове. Нет, я совсем не хочу с ними общаться.
Она вспомнила, как громко урчал живот Харуки во время урока, и безуспешные
попытки той скрыть это.
Есть ли у нее что-либо на завтрак?
- Но ты должна сесть в другое место. Тено – не подходящая компания для
тебя.
- Она всегда кричит на людей.
- У нее очень плохие оценки. Все, что она может это – быстро бегать.
- Она ни с кем не разговаривает.
Мичиру опять вспомнила теплые руки, нежно обнимающие ее, дарящие ей уют,
успокаивающие.
Странно…
И снова звучали в ее голове грубые голоса, орущие на Харуку, пытавшуюся
защитить ее.
Защитить меня… Человека, которого она едва знает.
- Она когда-нибудь кричала на тебя, Якото? – Мичиру отодвинула завтрак,
внезапно потеряв аппетит
- Нет… но.. – в глазах Якото блеснули слезы.
- Но ты посмотри на ее вещи. Она одевается, как парень.
Мичиру с раздражением посмотрела на Милу. Она знала людей ее типа. С ними
было бесполезно спорить, доказывать что-то. Легче было просто уйти и
оставить человека в покое.
- Итак, где я могу записаться в оркестр? – она твердо решила разыскать
Харуку после уроков.

***

Итальянский ресторан открывался в шесть. Они платили немного больше,
чем в службе почтовой рассылки, и не нужно было доставлять пиццу очень рано
по утрам. Харука вздохнула. Через две недели она должна внести плату за
комнату. Если останутся деньги, я смогу купить еды и что-нибудь из вещей.
Она поежилась под тонкой школьной формой. Ее свитер еще не высох после
вчерашнего проливного дождя.
Пытаясь сосредоточиться на уроке в учебнике, она незаметно для себя съела
яблоко, являвшееся сегодняшним обедом. Те деньги, которые оставались, она
хотела оставить на более трудные времена. Более тяжелые, чем сейчас? Слова
прыгали перед глазами.
- Английский?
Харука вздрогнула, услышав знакомый нежный голос. Синие глаза были намного
счастливее сейчас. Конечно, сегодня у нее появилось много новых друзей
Мичиру села рядом, на холодную землю. Трава была еще зеленой, но с каждым
днем становилось все холоднее и холоднее.
Зачем она здесь? Чего она хочет? Неужели Мила упустила возможность и не
рассказала обо мне всего, что она так любит повторять? Или это злая шутка?

Она осмотрелась. Вокруг никого не было, только Мичиру, которая с улыбкой
смотрела на нее.
- Английский словарь? – спросила Мичиру, указывая на потрепанную книгу,
явно служившую многим ученикам до Харуки.
Разве ей не холодно? На Мичиру было ее белое пальто, и она, с беспокойством
смотрела на слишком легкую одежду подруги, и на мурашки, покрывавшие ее
руки.
- Завтра ведь тест по английскому. У меня осталось совсем мало времени.
Мичиру взяла словарь. Разве она не понимает, что делает? Она же сидит рядом
со мной, с уродом, которого дразнит вся школа.
Но Харука не отодвинулась. Ощущение теплого тела около нее сводило с ума,
и ей хотелось, что бы это длилось вечно. Надеюсь, она не слышит, как бьется
мое сердце. Харука задрожала, почувствовав теплое дыхание девушки на своей
щеке.
- Этот словарь не так тяжело изучить. Давай я помогу тебе.
Серые глаза блеснули, и Харука провела дрожащей рукой по волосам. Она еще
раз осмотрелась вокруг. Но никого не было, среди кустов никто не прятался.
Мичиру вела себя слишком искренне, для возможной грязной шутки.
- Давай я помогу, – повторила Мичи, откинув за спину свои волосы.
Харука нервно дернулась от желания провести рукой по этим необычным
волосам, почувствовать эти волны, погладить их. Всего один раз.
- Я расскажу несколько правил, как лучше запомнить слова…
Харука долго смотрела на румяные щеки, смеющееся лицо, радостные синие
глаза, на волосы, играющие с ветром и рассыпавшиеся по хрупким плечам. Она
такая красивая. Не могу вспомнить, что кто-то улыбался мне в последнее
время, предложил свою помощь или заботу.
- Не беспокойся, я хорошо объясняю. Моя племянница всегда говорит, что
никто не помогает ей в математике, так как я.
Ты – тварь. – Ты уверена, что хочешь помочь мне? – Она опять увидела перед
собой ненавистные глаза матери, которая кричала на нее, выгоняя из дому.
После того, как убила щенка. Услышала все оскорбления одноклассников. Ты
действительно хочешь быть другом, такого человека как я?
- Не волнуйся, все хорошо, повторила Мичиру, прекрасно поняв, что подруга
имела ввиду.
Она взяла учебник и начала объяснять. Через некоторое время обе настолько
увлеклись английским, что не заметили нескольких одноклассников,
проходивших мимо и с удивлением, смотрящих на них. Среди них был и высокий
мальчик, который при виде такой картины, очень решительно развернулся и
побежал обратно в школу.
Они не заметили и того, что на улице уже вечерело, и последний звонок
прозвенел в школе в этот день. Закрылись все кружки и последние ученики
разошлись по домам.
- Ой, уже шесть часов. – Мичиру отложила учебник и встала. Ну, я думаю,
что теперь ты знаешь достаточно, чтобы написать тест, мой гений.
Она улыбнулась и переступила с ноги на ногу, потирая замершие руки.
Неужели ей не холодно? Медленно она наблюдала, как Харука собрала книги и
встала. – Я живу теперь в районе Юкайдо. – Мичиру натянула перчатки.
Харука похолодела. Юкайдо. Самый престижный район Токио.
- - Я с родителями жила за городом. До сих пор путаюсь со всеми
автобусами. Папа всегда возил меня на машине в школу. – Мичиру сильно
расстроилась.
- Я совсем одна.
Я так хочу опять обнять ее, согреть, укутать в своих руках
Вместо этого Харука покрепче прижала к себе словарь.
- Каждый раз как я пытаюсь поймать такси, водители просто не замечают меня.
Может ты составишь мне компанию и покажешь дорогу, если тебе по пути,
конечно. Я была бы так рада. Но если нет, я попытаюсь по карте посмотреть…
- Конечно, я с удовольствием провожу тебя.
О чем ты думаешь! Ты же живешь на противоположном конце города. Ты ведь
хотела еще зайти в ресторан и попросить работу, разве забыла.
Конечно, она не забыла, но прогуляться в компании с этой девушкой, с
человеком, которому ты нужна, который поговорит с тобой, и не будет орать…
Харука не могла устоять.
- Спасибо, - голос Мичиру заметно повеселел. Не могу вспомнить, когда за
последнее время мне было так легко на душе.
Сильный ветер разметал короткие светлые волосы. Не помню, чтобы в последнее
время мне было не так одиноко.
- Ну, пойдем, а то скоро совсем стемнеет, а тебе надо запомнить дорогу. –
Она посмотрела на подругу долгим взглядом счастливых глаз. Мичиру стояла
рядом в теплом белом пальто, белых перчатках и зеленом шарфе. Она такая,
такая… уютная.
Внезапно Харука почувствовала сильное желание разрушить ту дружбу, то
чувство, что зарождалось в ней. Прошлое научило ее, что людям нельзя
доверять так легко, что все эгоистичны по своей натуре и заботятся только о
себе. Каждый сам по себе. Я не должна верить ей. Тогда она сможет причинить
мне слишком сильную боль.
Именно поэтому, Харука заковала сердце в камень, разум отсекла от внешнего
мира и надеялась только на себя.
А Кайо Мичиру повстречала ее ночью, на пустом мосту, и все, казавшимися
нерушимыми, заслоны, оказались повержены.
Я не должна ей так доверять. И с этого момента, Харука поняла, что больше
не сможет жить, как раньше.
- А это Имперская улица. Если ты повернешь налево, то можешь пройти через
маленький парк. Там всегда много уток, и я люблю кормить их. – Харука
пыталась игнорировать внутренний голос.
- О, в следующий раз, мы обязательно покормим их.

***

- Посмотри, какие красивые цветы.
Они проходили мимо цветочного магазина. Харука взяла портфель Мичиру, а та
наклонилась, чтобы рассмотреть цветы.
- Я должна купить их.
Белые розы? – Харука вздрогнула, увидев цену. Они слишком дорогие.
- У нас всегда дома стояли цветы. Мама так любила их, а я рисовала.
Ее улыбка была печальной. Печальной и нежной.
Она, должно быть сильно любила родителей.
Харука прижала к себе портфель и наблюдала, как Мичиру выбирает цветы, как
достает деньги из кармана, деньги, на которые, она могла бы прожить еще
один тяжелый день.
Смотри, - в руках Мичиру был красивый букет, а на губах счастливая улыбка.
Ветер разметал морские волосы, щеки порозовели, а на пальто переливались
капельки, упавшие с цветов. Как ангел…
- Дяде и племяннице розы понравятся. Ты знаешь, моя племянница очень
хорошая девочка, но иногда она ведет себя как настоящий дьяволенок. Я так
их люблю.
Наверное, хорошо иметь такую семью. Как бы мне этого хотелось.
Харука молча следовала за ней, наблюдая как та, останавливалась и вдыхала
аромат цветов.
- После смерти родителей, я переехала к дяде. Он прекрасный человек, но
очень много работает. Племянница почти всегда уже спит, когда он
возвращается.
Они медленно брели сквозь аллею. Теперь уже Мичиру вела их, изредка только
Харука подсказывала ей, где надо повернуть.
Я изучила практически весь город, с тех пор как мама выгнала меня.
Она задумалась, и уронила книги. – О, тебе тяжело? – Мичиру остановилась и
Харука налетела на нее.
Листья, шурша, опадали с деревьев. Этот звук напоминал шепот буйных волн
океана, играющих с вольным ветром.
- Все хорошо, - прошептала Харука, затрепетав от прикосновения щеки
подруги.
- Пойдем…- не охотно отпустив ее руку, Мичиру взяла портфель.
-Да… - следы теплых пальцев жгли кожу Харуки. Мичиру подняла голову и
погрузилась в мятежный мир серых глаз. Туманных глаз. Я так хочу узнать о
тебе.
Но она не была уверена, что получит ответы на свои вопросы. Харука не была
человеком, который легко раскрывается и рассказывает о себе, как она,
Мичиру.
Позволь мне быть твоим другом. Но она не смогла произнести эти слова вслух.
Было так много людей, кто отказал ей. Кто ответил нет, и бросил ее, ушел,
– оставив, одну. Навсегда. Я больше не выдержу одиночества.
- Харука? – Мичиру подняла книги и свободной рукой обняла подругу, не дав
той отступить. – Все в порядке? -
Взгляд серых глаз завораживал. – Расскажи мне, я пережила много боли.
Харука молча смотрела в бесконечно любимые синие глаза, на дне которых уже
блестели слезы.
Она узнала, как это – потерять любимых родителей. Но она не знает, как быть
не любимой ими. Выкинутой. Не знает, как можно жить в таком аду несколько
лет.
Харука с трудом удержалась от желания все рассказать, довериться этой
девушке, не побоявшейся к ней подойти.
Опять быть преданной? Забудь об этом.
- Тебе холодно? Ты вся дрожишь, - Мичиру заглянула ей в лицо. Грустное,
усталое лицо. Искра благодарности светилась в глазах, придавая им
зеленоватый отблеск. Но Харука молчала.
- Мичиру вздохнула и надела на подругу свой большой, зеленый шарф. –
Приходи завтра в пальто. Лето давно закончилось, вот-вот выпадет снег.
- Пальто? – Но ей было не до этого. Теплая шерсть шарфа ласково обнимала
шею. Должно быть он очень дорогой.
- Я не могу…
- Не беспокойся, у меня много таких. Я мерзну всю зиму, и каждое Рождество
мне дарят по шарфу.
- Рождество… Как я смогу отметить его в такой комнате. Одна.
Слеза пробежала по лицу. Мичиру резко подняла руку и прикоснулась к бледным
щекам, погладила нежную кожу , решив про себя, выпытать у подруги, что
случилось, и получить хотя бы один нормальный ответ.
- Эй, ты, извращенка, нашла еще одну жертву? – грубые окрики вырвали их из
грустного мира тишины. Волны стихли, растворяясь в печальном ветре.
Несколько мотоциклистов кружили вокруг них.
- Тварь
- Уродина, тебе не место в нашем красивом городе
- Уходи
- Лесбиянка
Харука стояла молча, уткнув глаза в землю. Пустая бутылка из-под пива не
долетела буквально сантиметра до ее головы. Она что-то прошептала голосом,
заставившим Мичиру отшатнуться.
Мотоциклисты расхохотались и умчались прочь, пугая всех рокотом
двигателей.
- Токио казался мне таким симпатичным городом. Не знала об этом – Мичиру
взяла дрожащими руками сумку. Не было сил поднять голову и взглянуть в
напряженно мерцающие серые глаза.
Что мне теперь делать? Она посмотрела на цветы. Кусочек счастья исчез.
Печаль прокралась в сердце. А вдруг она правда…? А если да, то, что же мне
делать?
- Район Юкайдо начинается в конце парка. Еще немного и ты дома. Уже семь и
мне пора идти. Конечно, она теперь меня боится. Возможно, я ей
отвратительно. Мне так хотелось быть ее другом. Опять одна. Возможно, это
моя судьба…
- Лучше я пойду.
- Мичиру не отреагировала. Она стояла молча, пораженная, стиснув ледяными
руками сумку.
- - Увидимся завтра. В классе. Если конечно, ты не найдешь места за другим
столом.
- С этими словами, Харука развернулась и медленно отошла. Сердце пропустило
удар и закричало болью. Слезы, хлынули из глаз, выливая горечь, обиду,
одиночество. Она зажмурилась и побежала, так быстро, как только могла, пока
хватило дыхания. Холодный ветер подгонял ее, подбадривал, но не смог
защитить, поднять ее над этим адом, болью, этой пыткой, помочь ей выбраться
и начать новую, светлую жизнь.
- Я не хочу терять ее…
- Харука? – но ее уже не было.
- Не уходи… Она выронила цветы и медленно побрела по направлению к дому.
Внезапно ей стало очень одиноко.

- Господи, как я устала! – Мичиру посмотрела на свое бледное лицо в
зеркале. Она провела рукой по волосам и показала себе язык.
- Опять этот кошмар, – на измученном лице остались следы слез. Практически
каждую ночь ей снился один и тот же сон. Она была рада, что не разбудила
племянницу, та всегда сильно переживала.
Даже горячий душ не смог восстановить ее силы.
Потом первый урок. Японская поэзия. Харука не улыбнулась ей, когда она села
рядом. Было тяжело не уснуть, слушая целый час про какого-то солдата,
который писал письмо домой, родителям. Я не хочу опять засыпать. Половина
класса не слушала учителя, шепот терзал ее голову, так же как и урчание в
голодном животе Харуки, которое та пыталась скрыть.
На английском был тест, и она не могла никак сосредоточится. К тому же,
постоянно мелькавшая голова Харуки, заглянувшей в ее тетрадь не один раз.
Вчера мы вместе готовились к тесту два часа. Неужели она все забыла?
Слез готовы были пролиться при одном воспоминании о кошмаре. Мама, папа…
После урока в бассейне, она попыталась расслабиться под горячей волной
душа. Слезы жгли щеки, и Мичиру чувствовала себя совсем разбитой.
Почему вы оставили меня?
И опять картины аварии встали перед глазами. Все, что показали по
телевизору, в газетах. Кто-то из репортеров пытался взять у нее интервью,
но дядя решительно выставил их за дверь, окружив ее заботой.
Разбитая Феррари. Серебристая. Мечта ее отца. Он водил ее сам, пока доктора
не сказали, что болезнь усилилась, и ему нельзя сидеть за рулем. Тогда мама
научилась водить машину. Чудесная машина.
Они упали с обрыва, в волны. Серебристая машина и два тела в ней.
-Почему?
Прозвенел звонок. Современное искусство. У меня совсем нет сил идти на
урок.
Она присела на скамеечку в кабинке, сжалась в комочек, зарывшись лицом в
коленях. Слезы устремились вниз по стройным щиколоткам.
- Ты - уродка, – чьи-то голоса прозвенели в глубине раздевалки. Хлопнула
дверь, скрывая удалявшиеся шаги.
Повисла тишина. Резкая, неправильная тишина. Странная …, готовая
разразиться рыданием. Как я устала. Как я их всех ненавижу.
В зеркале Харука увидела отражение злого, осунувшегося лица. Она не спала
несколько ночей, с тревогой ожидая ответа из итальянского ресторана. Что
если я им не нужна?
Ей тяжело было работать в автосервисе. Мыть машины ледяной водой. Я могу
простудиться и заболеть, а денег на доктора у меня нет
Сегодня она надела свой единственный свитер под форму, но все равно мерзла
весь день. А еще она была голодной. Пришлось отложить деньги, и она не
смогла купить поесть. Мичиру утром не поздоровалась, а просто села за парту
и устало уставилась в учебник.
На уроке английского Мичиру не написала ни строчки, и Харука пыталась
подсунуть ей свой тест, что бы та посмотрела. Но Мичиру не реагировала.
Пусть не все ответы у нее были правильными, но все же лучше сдать такую
работу, чем пустой листок.
- Ты лесбиянка! – окрик эхом пронзил ее мозг.
Опять она вспомнила помертвевшее лицо Мичиру. Ее реакцию после исчезновения
мотоциклистов, когда она стояла, не шевелясь, прижав к себе цветы. Опять
увидела, как сегодня Мичиру поздоровалась со всеми, кроме нее.
Вновь учитель говорил с ней по поводу плохих оценок на английском. Если она
не исправится, то ее выгонят из школы. А также он напомнил, что она должна
выиграть чемпионат по легкой атлетике между школами Токио и попасть на
первенство страны.
- Используй свой шанс, Тено. Он только один.
Это потому что я слишком глупа для чтения Шекспира.
Но Харука знала, что это неправда. Она не была глупой, а лишь безумно
усталой. У нее не было достаточно времени на подготовку к урокам. Конечно,
можно было попросить о помощи. Но кого? Некого.
Она в ярости ударила ногой о дверь кабины. Но дверь не открылась. Она
ударила еще раз. Щелкнул замок, и на Харуку уставились, полные слез, синие
глаза.
- Выходи, я ничего тебе не сделаю. Мичиру? Это ты?
Харука оглянулась, но в раздевалке никого не было. Она зашла в кабинку и
закрыла за собой дверь.
- Мичиру? – весь ее гнев улетел, едва она посмотрела в это бледное,
заплаканное лицо. Прекрасное лицо. Они не разговаривали со вчерашнего дня,
с момента расставания в парке.
- Все в порядке? – Харука погладила несколько зеленых завитков.
Мичиру не отвечала. Она сидела, уставившись на стену.
Прозвенел звонок. Урок начался. Я не брошу ее одну.
Ты хочешь поговорить? – Харука взглянула на часы. Одиннадцать. Четвертый
урок можно пропустить. Ничего… Она попыталась забыть слова учителя.
Мичиру подняла голову.
Они бросили меня совсем одну. Одну… Она попыталась встать, но тело ломило.
Взгляд уперся в напряженные туманные глаза.
Опять она видит меня плачущей. Что она подумает? Что я плакса. Богатая,
избалованная, глупая плакса.
- Ты очень скучаешь по ним, не правда ли?
Мичиру пыталась выбраться из кабинки. Дверь была открыта. Она резко
развернулась. В глазах застыла боль и… паника. Вместо ответа из горла
вырвались рыдания. Харука резко обняла Мичиру и прижала к себе. Что же я
делаю?
Она попыталась отпустить ее. Ей нельзя прикасаться к подруге. Мичиру
расскажет всему классу и тогда ей точно проходу не будет. Но ей так
одиноко. Никто не должен быть так одинок, как…
- Пожалуйста… , руки Мичиру обвились вокруг Харуки, - не уходи.
Харука дернулась от резкой боли в правом плече, но только еще крепче
прижала Мичиру. Та прислонилась головой к ее щеке и закрыла глаза. Харука
гладила волосы Мичиру, шептала ей нежные слова. Те слова, которые она так
хотела услышать от своей матери, после того, как рассказала о том, что отец
пришел к ней среди ночи и ударил ее. Но все, что она услышала в ответ, это
грубый смех и оскорбления – ты сама виновата.
- Я не уйду, Мичиру. Я буду с тобой, пока ты не прогонишь меня. Как все

люди.
Она вздохнула, продолжая гладить Мичи по спине. Та вздрогнула, приходя в
себя. Слезы еще бежали по щекам. Чистые, нежные слезы. Но слабая улыбка
играла на усталом лице. – Спасибо… Харука. Обычно я так много не плачу.
Обычно…
- Ничего. Плачь, если хочешь. Я буду рядом.
Мичиру кивнула и долго не могла оторвать взгляда от серых мерцающих глаз.
***

- Не волнуйся из-за уроков. Мой дядя – врач. Он напишет нам справки.
Учителя не будут злиться. – говорила Мичиру, открывая дверь ресторанчика.
Харука чувствовала себя неуютно в своих старых брюках и свитере. – Это ты
так болеешь?
К ним подошел менеджер.
Здесь, наверное, все очень дорого. Я даже не смогу купить себе чай.
- Я ничего не ела с утра и очень проголодалась, - Мичиру шепнула что-то
мужчине.
Их проводили к маленькому столику у окна. Около теплого камина. Харука
удовлетворенно вздохнула. Все утро она мерзла. Она осмотрелась. Канделябры
горели золотом. Посредине зала стоял большой аквариум, с разноцветными
рыбками. Место было дорогое.
Людей было немного. Был ранний полдень. Ланч давно кончился, а время обеда
еще не настало..
Харука спрашивала себя, почему же мужчина не выставил ее.
- Что ты хочешь? – Мичиру изучала меню. Я была тут дважды с дядей и
племянницей. Рыба у них просто превосходная. Но в последний раз, племянница
брала итальянские спагетти. Выглядело блюдо довольно вкусно. Ты бы видела
ее. Она измазала все вещи и скатерть томатным соусом. А когда официант
спросил, понравились ли ей спагетти, она радостно улыбнулась испачканным
ртом. Я так ее люблю. Она милая, смешная девочка. Правда, она очень часто
болеет, – голос Мичиру дрогнул, заставив повернуться к ней, Харуку. Но слез
в глазах не было, была печаль. - Я так ее люблю. Она настоящий сорванец.
Возможно, дядя чересчур строг с ней.
Мичиру улыбнулась. Почему она так нервничает? Ей не нравится здесь? Она
посмотрела на старый свитер подруги и поняла.
- Харука? – в этот момент подошел официант.
- Что желаете? – он зажег свечи.
- ….., Харука уткнулась в меню, не зная, что делать. Цены были слишком
высокие. Больше, чем она ожидала.
- Ты хочешь спагетти? – Мичиру улыбнулась официанту. Тот терпеливо ждал.
Харука молчала. Лучше будет, если я встану и уйду отсюда.
Все любят спагетти.
- Две порции спагетти и два чая, - официант ушел.
У меня нет денег. Я не смогу уйти сейчас.
- Я могу пригласить тебя? Пусть это будет в благодарность за то, что ты
была рядом, - она взяла холодную руку в свои.
Харука посмотрела на нее в неверии, с благодарностью. Неужели она мой друг?

Ей не хотелось отвечать, не хотелось двигаться. Она не могла разрушить то
очарование, то тепло, что витало между ними. Навсегда забыться синевой
бездонных глаз.
- Мне не легко без них. Я перестала спать из-за кошмаров. Каждый раз, как
проезжает машина, я вскакиваю и подхожу к окну. Мне так хочется, что бы
пришел папа и сказал, что все это ошибка, что это другая феррари разбилась,
и что все будет по-прежнему.
Она почувствовала легкое успокаивающее пожатие руки Харуки и подняла глаза.
Не скука и усталость светились в жемчужных глазах подруги, а участие и
тревога.
- Мне хорошо дома с дядей и племянницей. Но мне так тяжело быть одной. Дядя
пытается уделять мне внимание, но у него так много работы. Племянница
рисует смешные картинки для меня, а еще она сделала куклу. Ей всего пять
лет. Я не могу рассказать о том, что твориться в душе.
Принесли еду. Харука хотела отдернуть руку, но Мичиру не поняла этого.
Официант сделал вид, что ничего не заметил. Он поставил чай и дымящиеся
макароны и пожелал хорошего вечера.
Не помню, когда я в последний раз так ела. Она смотрела на тарелку перед
собой, нежилась в тумане вкусного запаха. Ее живот пробурчал, требуя свою
порцию.
- Я очень по ним скучаю…, - Мичиру в последний раз пожала руку подруги и
улыбнулась, отбросив грустные мысли. – Давай поедим, пока не остыло.
Харука взглянула на нее с благодарностью. Она хочет быть сильной, а на
самом деле – хрупкая и слабая. Она пытается построить свой мир заново,
зная, что ничего нельзя вернуть. Может, я и такая плохая, как все говорят,
но если тебе плохо, Мичиру, я всегда помогу тебе. Каждый нуждается в
поддержке, особенно когда ему тяжело.
Мичиру с улыбкой наблюдала, как Харука поглощает макароны с очень большим
аппетитом. Она потянулась за сахарницей. Их руки соприкоснулись, взорвав
волны радостных чувств.
- Ты не плохая. Ты – мой единственный друг. Самый лучший друг.
Глаза Харуки расплескались радужками улыбок, улетавших в синеву.

Было очень поздно, когда она пришла домой. Ее свитер едва ли защитил
от холодного ветра. Ноябрь. По радио обещали снег. Она попыталась согреть
руки своим теплым дыханием. Скоро зима, у меня нет пальто. Харука
посмотрела на свои ботинки. Да, они не переживут зимы, возможно, еще месяц.

Но сегодня девушка улыбалась. Звезды на вечернем небе светили ярче, чем
обычно. Ей было тепло и радостно. Она вспоминала, что весь день просидела в
теплом ресторанчике с Мичиру. Они болтали о разных вещах: о школе, тестах,
об оркестре, в который Мичиру записалась, о CD Мичиру, который Харука
никогда не слышала. Потом Мичиру достала альбом и нарисовала свечу,
стоявшую на столе. Она выглядела, как настоящая. Харука долго смотрела на
нее, а потом заявила, что у Мичиру талант. Мичиру отдала рисунок Харуке, а
та убрала его в сумку, зная, что теперь не так будет плохо длинными,
холодными ночами. Еще они поговорили о дяде Мичиру и о племяннице. Мичиру
решила их познакомить, позвать Харуку в гости, но Харука не была уверена,
что дядя Мичиру одобрит эту дружбу. Потом они гуляли. Ни слова больше не
было сказано о родителях Мичиру, впрочем, как и о родителях Харуки.
Мичиру попыталась задать несколько вопросов, но Харука хранила молчание.
Несколько раз она поднимала руку и гладила зеленый шарф, обвивавший ее шею.

Я не помню, чтобы была так сыта. Под конец, Мичиру заказала две порции
мороженого с фруктами.
Когда Харука услышала сумму счета, ей стало немного не по себе, но, видимо,
ее подруга так не считала, так как спокойно достала деньги и рассчиталась.

- А вдруг она заметила, что я совсем без денег?
Харука остановилась и на секунду прикрыла глаза. Наверное, да. Мне едва
хватает денег на существование. Так или иначе, это был замечательный день,
и ей было жаль, что он закончился. Возможно, это больше никогда не
повториться.
Харука вспомнила прикосновение нежных рук к ее щеке, вспомнила ощущение
дрожащего тела в своих объятиях.
- Я не могу ей помочь. Никто не может вернуть ей родителей, но я попытаюсь
заставить ее забыть боль, стать немного счастливее.
- Что ты делаешь в этом районе Токио?
Харука открыла глаза, услышав грубый голос, вырвавший ее из радужного
мира.
- Тебе не место здесь, тварь
Четыре мотоциклиста кружили вокруг нее.
Что им от меня надо?
- Уходи, тебе не место здесь.
Харука знала, что ей не убежать. Пусть она лучший атлет школы, но обогнать
мотоцикл не могла.
Как бы я хотела быть быстрее ветра…
Один из мотоциклистов толкнул ее в правое плечо. Она упала. Резкая боль
пронзила руку.
- Это наше последнее предупреждение. Убирайся отсюда.
Боль завладела ее телом, заставив негромко охнуть. Харука осторожно
потрогала правое плечо. Оно было странно теплым, что-то щекотало руку,
свитер намок.
Она молча посмотрела на красные кончики пальцев.

***

Ей было тяжело собраться с мыслями. Она сидела в гостиной и грустно
смотрела на розу.
Перед глазами вновь и вновь всплывала раскуроченная Феррари.
- Не могу. Когда Харука рядом, мне так легко было нарисовать свечу. А тут
роза … и я не могу сосредоточиться.
По дому разнесся звук входного звонка.
- Принцесса? Ты откроешь? – конечно, это была пицца, заказанная полчаса
назад.
Дядя Мичиру был еще на работе, и Мичиру, желая развлечь племянницу,
предложила ей что-нибудь заказать. Та посмотрела на нее большими глазами, –
решила, – пицца.
Мичиру не пришлось готовить в тот вечер, и оставалось время на рисование.
Послышалась трель звонка.
- Принцесса?
- Я сейчас…
- Ладно, я открою, – улыбнулась Мичиру, услышав голос племянницы из
ванной.
Раздался третий звонок. Совсем короткий.
Мичиру подошла к двери и открыла ее, в шоке уставившись на того, кто стоял
там.
- Привет, Мичиру. Ты здесь живешь. Вот. Одна пицца с сыром, а другая с
рыбой. – Харука улыбнулась.
- Что ты делаешь? – она не сразу узнала подругу в белой униформе. Впервые
за все время Харука не мерзла.
- Я спасаю вас от голода и … зарабатываю себе карманные деньги, - Харука
нервно улыбнулась.
Зарабатываю деньги, что бы жить.
- Хару!!!! – громкий крик разрушил тишину между ними.
- Маленькая тень пролетела по лестнице и нырнула в объятия Харуки.
- - Хару, - закричала маленькая девочка и залилась счастливым детским
смехом.
- Привет, Хотару.
Любовь и бесконечное доверие увидела Мичиру на бледном, но прекрасном
лице.
- Хотару?
- Хару?
- Я так давно не видела тебя, Хару,- маленькая девочка расцеловала Харуку в
обе щеки.
Улыбка на лице девушки стала более нежной.
- Эй, принцесса, не задуши ее. Смотри она уже вся красная.
- Она твоя племянница? – Харука вспомнила давнишнее знакомство с маленькой
девочкой. Сколько же прошло времени.
Это было в прошлом году, когда Харука гуляла в парке со своим щенком. Она
увидела четырехлетнюю девочку, убегавшую от стайки ребятишек. Ее, вечно
болевшую, не любили в группе детского сада. Харука защитила Хотару и
прогнала ребят. У девочки явно был жар. Харука отвела ее домой и дала
лекарство.
Сегодня она явно выглядела лучше.
- Пожалуйста, Мичи, пусть она побудет с нами. У нас много пиццы, - Хотару
вновь запрыгнула в объятия Харуки, которая прижала ее к себе, стараясь не
замечать боль в плече.
- Я никогда не видела, чтобы Хотару так доверяла кому-то, особенно после
смерти ее мамы. Разве что только отцу и мне. А теперь она сидит на руках у
Харуки и чувствует себя очень счастливой.
- Мичи?
Странно, но я не хочу уходить. Она никогда не задавала глупых вопросов по -
поводу моей внешности. Она принимает меня такой, какая я есть. Возможно, я
действительно ее друг.
- Харука, оставайся. Хотару права. Пиццы много, и я сделала уроки.
- Харука украдкой посмотрела на небо. Оно затянулось неприветливыми
тучами. Скоро должен пойти дождь. Но ведь это последний адрес на сегодня,
последние две пиццы. Все что осталось, - отвести машину в ресторан к
полуночи. Так что у меня много времени.
Харука прошла в дом. В гостиной мягко играла музыка. Ноги утопали в мягком
ковре. Как тут красиво. А эта музыка. Скрипка. Может Моцарт или Бетховен.
Хотару уютно устроилась на руках Харуки, и пришлось напомнить ей, что она
хотела есть. Мичиру принесла сок.
- Хотару, ты уже не маленькая. Ешь сама.
Хотару сидела на коленях у Харуки и чувствовала себя просто прекрасно.
- Не волнуйся. Она не мешает и, к тому, же она легкая.
Хотару начала есть пиццу с таким аппетитом, который трудно было обнаружить
у маленькой девочки.
Я так рада, что она хорошо ест. Возможно, однажды она окончательно
выздоровеет.
- Хару - мой лучший друг, - сообщила Хотару между вторым и третьим куском и
сделала важное лицо. Пятна от томатного соуса виднелись на ее футболке и
губы были перепачканы. Большие темные глаза сияли.
Харука расцвела, услышав искреннее признание. Нежная улыбка прошелестела по
лицу, оставив искорки в глазах.
- А она тоже твой друг, тетя Мичи? – Хотару переводила взгляд с серых глаз
на синие. Она потянулась за четвертым куском, но, подумав, вложила его в
похолодевшую руку Харуки. – Ты тоже должна съесть что-нибудь. Пицца очень
вкусная.
Харука не съела ни кусочка, ожидая, пока Хотару насытится. Несколько раз
она спасала ковер от томатного соуса. Наконец, она попробовала пиццу.
Мичиру долго смотрела на подругу. Она поняла, что та очень голодна. Как
вчера.
- Мы ведь друзья, Харука, правда?
- Да, Мичиру…
- Ой, как хорошо, - заверещала Хотару, превращая стол в озеро яблочного
сока.

- Ты сделала уроки? – Они сидели уже около двух часов и просто
разговаривали. Хотару уснула прямо на руках у Харуки, но та не хотела ее
отпускать, и смотрела долгим нежным взглядом, пока Мичиру рассказывала
что-либо.
Потом Мичиру пошла на кухню, помыть посуду.
- Харука? – Она замерла, когда увидела два силуэта, лежавших на диване. Они
спали, крепко и мирно. Хотару лежала в сильных руках Харуки, прижавших к
ней и уткнув лицо в ее грудь.
Харука спала, нежно обняв девочку. Волосы отбрасывали тени на лицо девушки,
делая выражение лица более утонченным и нежным. На губах блуждала нежная
улыбка.
Заворожено, Мичиру наблюдала за двумя людьми, ставшими самыми дорогими в ее
жизни. Слезы показались в ее глазах. Хару… почему другие не видят тебя
такой. Хотару, которая редко доверяет кому-то, очень любит тебя.
Мичиру погладила светлые волосы. Она села за стол и быстро начала рисовать.
Карандаш порхал над бумагой, создавая паутину сплетенных линий. В первый
раз, после гибели родителей, Мичиру рисовала светлую, веселую картину,
рисовала с улыбкой на губах.

***
- Хару?
Мягкий голос разбудил ее. В комнате было темно, и ей понадобилось время,
вспомнить, где она была.
- Где Хотару? – ее голос был полон сна.
- Она в кровати, и тебе лучше тоже пойти туда. На диване слишком жестко. А
завтра дядя отвезет нас в школу.
Харука почувствовала, что кто-то гладит ее волосы.
Желание прижать к себе, обнять Мичиру было практически непреодолимым.
- Сколько времени?
- Два часа ночи – Мичиру увидела, как распахнулись серые глаза. Так
поздно?!
Мичиру вспомнила, что Харука еще на работе, но она выглядела такой
симпатичной, когда спала, что Мичиру совсем не хотела ее будить, а желая
закончить свой рисунок, она совсем забыла о времени.
- Два часа ночи? – Харука вздохнула. Ресторан уже давно закрылся, а она не
успела привезти машину. Что ж ей придется опять искать работу. Вряд ли они
согласятся простить ее.
- Не волнуйся, Мичиру, - Харука встала и прошла в коридор. Ее ботинки не
успели высохнуть. – Лучше я пойду домой. Спасибо за пиццу и чудесный вечер.
Встретимся завтра в классе.
Мичиру взяла руки подруги в свои. Она хотела что-то сказать, но только
стояла и смотрела в серые глаза.
Харука подошла к двери и оглянулась. Синие глаза… В них не было ни
ненависти, ни отвращения или насмешки, только дружба и безграничная любовь.

Мой друг…

***

Из щелей окна вырывался холодный ветер. Харука сидела на подоконнике и
грустно смотрела на золотой диск луны. Начался дождь, после того, как она
покинула дом Мичиру. Она вся промокла.
Возможно, мне удастся найти работу. Осталось всего две недели до внесения
платы за квартиру.
Харука печально вздохнула, но улыбнулась, нащупав рукой зеленый шарф. Ее
духи. Мой единственный друг.
На горизонте рассыпались блики рассвета. Ей было радостно идти в школу
сегодня. Там ждала ее Мичиру, человек, который открыто заявил, о своей
дружбе с ней. Моя Мичиру.. Мой друг. Она зовет меня Хару. Я надеюсь, что
она и дальше останется мне другом, не смотря на протесты одноклассников.
В коридоре раздался тревожный шум. В соседней комнате громко засмеялся
какой-то мужчина, ему вторил грубый женский голос. Заскрипела кровать.
Звуки становились громче.
Неужели нельзя потише? Хотя бы одну ночь провести в тишине.
Она сжала голову руками.
Рядом с ней жила соседка. Девушка лет двадцати пяти. Жила одна, как и
Харука, но она совсем не утруждала себя поисками работы. Каждую ночь к ней
в гости приходил мужчина. Новый мужчина – каждую ночь…
Неужели они не могут потише? Ее руки задрожали.
Однажды она подошла к их двери и попросила шуметь не так громко. Ответом
был громкий грубый смех: «Если бы кровать не была такой старой, мы бы и не
шумели».
Харука встала и направилась в душ, общий на этаже. Она не любила
пользоваться им, но, сейчас, ей хотелось смыть всю грязь, затопившую ее
душу.

***
- Ну, а что сказал твой начальник?
- Теперь мне надо искать новую работу, но ты не волнуйся. Карманные деньги
у меня есть. А там платили немного, и было тяжело развозить пиццу по всему
городу. Зачем я ей вру?
Потому что она мой единственный друг, и я не хочу ее расстраивать.
- В следующий раз, я обязательно спрошу тебя, когда разбудить.
Харука посмотрела в усталое лицо подруги, такое усталое, как и у нее.
В следующий раз?
Они сидели под раскидистым деревом в школьном дворе. Харука старалась
спрятаться в тени ветвей от любопытных взглядов одноклассников.
- Я чувствую себя немного виноватой, в том, что произошло. Возьми это. Мы
с Хотару приготовили это для тебя.
Она протянула Харуке небольшую обеденную коробочку, обернутую мягкой
салфеткой.
- Что это?
- Рис и салат.
Вкусный, теплый запах защекотал ноздри Харуки.
Когда она сделала это? Ночью, утром? Она и Хотару – для меня. Мама
практически не готовила, а отец был постоянно пьян. Разве что, только когда
мы жили нормальной жизнью. Я не помню, когда это было.
- Надеюсь, тебе понравиться. Ладно, мне пора, у меня репетиция.
Харука заметила в ее руках футляр. Скрипка.
- Пока, увидимся в бассейне.
Бассейн. Самый ненавистный урок. Каждый раз она искала причину, что бы
пропустить его, но не могла.

***
Ее черный купальник был еще сухой. Она стояла в душевой кабинке. Это был
последний урок. Еще два часа и она пойдет домой, оденет теплый, сухой
свитер и начнет опять искать работу. Возможно, сегодня мне улыбнется удача.

Ее грубо толкнули. Мила важно прошла к бассейну, окруженная толпой девочек,
одетых в разноцветные купальники. Их глаза ясно говорили, что Харуке здесь
не место. Но никто не осмелился оскорбить ее. Пока рядом учитель. Строгая,
неулыбчивая женщина, лет тридцати пяти. Она вот уже несколько лет пыталась
создать единую, дружную команду. Быструю, как ветер.
Но Харуке нравилась эта женщина. Всегда собранная, сильная.
- Только бы вода не была слишком теплой, а то я не смогу быстро плавать.
Буду просто лежать, как дома, в ванне.
Мичиру была одета в нежно-зеленый купальник, обрисовавший линии тонкого
тела.
Харука никак не могла оторвать от нее взгляда.
Класс выстроился в линейку, около бассейна. Им предстояла проплыть на
перегонки 50 метров.
- Уродка, – тихий шепот донесся из-за спины. Харука опустила голову.
Мичиру немедленно обернулась и посмотрела на стоящих сзади, девочек. Те
мигом смолкли.
- Я не знаю, правильно ли сделала задание по математике. Ты мне не
поможешь? – Якото подошла к Мичиру.
- Да, напомни мне в конце урока. Тетрадь в моей сумке.
Я не помню, чтобы нам что-то задавали. Хотя я вряд ли успею сделать.
Ученики быстро проплывали дистанцию, их очередь приближалась.
Плечо Харуки болело сильнее и сильнее.
Как же я поплыву? Учитель ждет от меня высокого результата. Я должна быть
первой, хотя бы в спорте, иначе меня выгонят из школы.
- Хару? – мягкий голос прошелестел около ее плеча, - это честь для меня,
плыть с тобой. Мичиру улыбнулась.
Наконец, подошла их очередь.
- Старт.
Это было ужасно. Боль, пронзившая тело Харуки, была нетерпимой. Она
закусила губу.

Ученики кричали, яростно болея за Мичиру.
Харука поняла, что никто не обгонит Мичиру, когда та в воде. Она
чувствовала ее дыхание рядом,– Не сдавайся, давай. Я с тобой. Вперед.
Нежный голос подбадривал Харуку, давая ей силы, заставляя отступить
ядовитое жало, сверлившее плечо.
Ну, еще движение, еще. Осталось только десять метров.
Темнота заклубилась в серых глазах. Сознание затуманилось. Последний взмах.
Онемевшими пальцами Харука коснулась края бассейна. Рука повисла, как
плеть. Мичиру помогла ей выбраться из воды.
-Поздравляю, - синие глаза ласково улыбнулись. Я никогда не встречала,
такого быстрого человека, как ты. Все, с кем я соревновалась раньше,
доплывали только до середины бассейна.
- Ура, Мичиру выиграла …
- Хоть кто-то обогнал эту Тено.
Харука закрыла глаза и глубоко вздохнула. Еще пару движений - дойти до
раздевалки.
- Тебе плохо? Я помогу, – Мичиру заботливо обняла подругу.
- Все… все в порядке.
- Хару…
Харука открыла глаза и попыталась добраться до скамейки.
- Невероятно, - учитель успокоила класс и подошла к девушкам.
- Ты побила свой рекорд, Харука. Ты - молодец, - глаза учительницы смотрели
ласково и дружелюбно.
- Мичиру, в нашей школе не было учеников, которые так быстро плавали.
Удивительно!
Она пожала им руки.
Харуке хотелось одного: оказаться в своей крошечной комнате, сесть на
подоконник и умереть.
Вокруг, то и дело раздавались возгласы, приветствуя Мичиру. Она посмотрела
на Харуку. Та, сидела, опустив голову. Ее черный купальник намок и прилип к
телу, обнажая ласковые линии.
Мичиру посмотрела на маленькую, женственную грудь.
Почему она носит такую одежду? Она такая худенькая. Чересчур…, для своего
роста.
Мичиру вспомнила, как голодна была Харука в тот вечер, в ресторане, и на
следующий день, тоже.
Достаточно ли она ест?
Никакой она и не урод, а очень красивая. Хару.
Харука подняла глаза, и Мичиру готова была поклясться, что видела, как
слезы пробежали по мокрым щекам.
Одна…
Она обняла себя руками, словно пытаясь защитить свою израненную душу, свое
худенькое тело.
Почему ты прячешь себя?
Мичиру хотела подойти к ней, обнять, согреть ее, задать вопросы, которые
давно терзали ее сердце.
Почему ты прячешь себя – от меня?
- Хару?
- Ты была великолепна, Мичиру.
- Ты такая быстрая.
- Как дельфин.
- Как ты это делаешь?
Харука молча наблюдала, как Мичиру уходит, окруженная галдящими девочками:
улыбающейся Якото, Милой и другими. Два года назад они были ее друзьями.
Пока все не изменилось, и они не показали свое истинное лицо.
Харука видела, как весело засмеялась Мичиру, показывая девочкам какие-то
движения, рассказывая смешные истории, о том, как в детстве училась
плавать, и мама говорила ей, что она выиграет Олимпийские игры. Солнечные
лучи окружали ореолом сияющее лицо, отражаясь в каплях на морских волосах.
Она выглядела, как дочь Нептуна, принцесса бездонного, могучего моря.
Прекрасная и недостижимая.
Мне нет места среди них. Я - не морская принцесса. Я думаю, что дядя
Мичиру рассердился бы, узнав, что она общается со мной. Конечно, он не
знает, что Хотару называет меня своим другом.
- Мичиру, ты великолепная девушка.
Харука прикрыла глаза, пытаясь растворится, скрыться от них. Боль опять
скрутила ее тело, но губы хранили молчание.

***
- Эти кабинки такие маленькие…
Мичиру вылила на руки душистую жидкость. Харука стояла около кабинки,
ожидая ее. Мичиру молниеносным движением схватила ее за руку и втащила под
душ, захлопнув дверь .
- Не бойся, Хару, я тебя не съем.
- Может, я лучше подожду снаружи?
- Но почему? А потом заболеешь. И это будет моя вина. Хотару никогда не
простит мне этого.
Розовая пена покрывала ее руки. – Хотару только и говорит о тебе последнее
время. – Она быстро обняла Харуку, запустив руки в волосы. Вскоре, вся
голова девушки была покрыта душистой пеной. Назад пути не было.
- Ой, так смешно, - Мичиру весело рассмеялась, окончательно смутив
подругу.
- Тебе разве мама не мыла в детстве голову?
Она увидела, как грустно сверкнули глаза Харуки, и не осмелилась задать
еще вопросы, которые готовы были слететь с ее губ. Мичиру вспомнила, как
весело в детстве проходили такие моменты. Мама любила играть с маленькой
Мичи-чан. Отец подарил ей пластмассового дельфина. До сих пор, у Мичиру
хранились фотографии улыбающейся зеленоволосой девочки, с головой, покрытой
пеной, и маленьким дельфином в руках.
- Мама…, - но Мичиру сдержалась.
Она заметила, что Харука дрожит. Через секунду струя горячей воды укутала
их паром.
- Ты замерзла?
- Немного… - Харука закрыла глаза. Как мне хорошо
Она почувствовала, как нежные руки Мичиру пробежали по ее спине, успокаивая
боль в плече. Подруга обняла ее, прижавшись к груди. Харука поняла, что
может не стесняться своего тела в присутствии Мичиру. Та любила ее такой.
- Спасибо тебе за Хотару…
- Она рассказала тебе… - голос Харуки стал хриплым. Она прерывисто дышала.
Я так хочу обнять ее, поцеловать …
Но она не посмела. Ей оставалось лишь стоять, под теплой стеной воды,
наслаждаясь неизведанными ощущениями.
Глаза Харуки распахнулись, когда она почувствовала руки Мичиру под своим
купальником. Они скользили медленно, но решительно. Что она делает?
Внезапно, ей стало слишком жарко. Она дернулась, но не отстранилась.
Испуганные серые глаза неотрывно следили за выражением синих, манящих.
Тонкие пальцы Мичиру оставляли забавные дорожки на разгоряченном теле. Руки
остановились около груди, обтянутой черной тканью, которая казалась
больше.
Как они могут называть ее уродиной? Это прекрасное, бесконечно любимое
тело, одинокая и нежная душа.
Мичиру немного помедлила, но, видимо, приняв для себя решение, быстро
поцеловала губы подруги…
В прозрачном тумане горячего пара рассыпались аквамариновые волосы по телу
Харуки.

***

- Мичи…, пожалуйста, - руки Мичиру не знали жалости.
- Значит, ты боишься щекотки…
Харука искала путь к отступлению. Наконец, ей удалось открыть дверь. Она
пулей вылетела из раздевалки. Счастливая улыбка светилась на лице, и
Мичиру, вдруг увидела совсем нового человека.
- Не надейся, ты не убежишь…, - но разве можно догнать Харуку?
Харука поскользнулась на мокром полу, упала, ударившись правой рукой.
Вскрикнула от боли.
- Хару, тебе больно?
- Нет, Мичиру, – она попыталась взять реванш, и защекотала подругу.
Я сделаю все, что бы чаще слышать ее смех.
- Мичиру?
Подруги не заметили, как кто-то открыл дверь, зажег свет, и подошел к ним.
Они резко отскочили прочь, и повернули головы, услышав тихий, шокированный
голос.
Улыбка умерла на губах Харуки. Якото стояла рядом, в неверии раскрыв рот.
- В чем дело, Якото? – Мичиру медленно наблюдала, как Харука поднялась,
отдернув от нее руку, и ушла в кабинку, не оглядываясь. На лице застыло
выражение боли и безграничной усталости.
Мичиру хотелось подбежать к ней, обнять, успокоить и зарыться в мягких
волосах. Но она знала, что не сделает этого. Не сейчас.
- Ты хотела дать мне тетрадь, разве ты забыла? - Якото посмотрела на
удаляющуюся спину Харуки, но промолчала.
Она не такая как Мила. Всегда молчит, когда другие кричат на Хару. Она
боится.
Мичиру глубоко вздохнула.
А я? Почему я молчу? Чего мне бояться?
- Она в моей сумке, - девушка повернулась и заметила красную струйку,
мелькнувшую на правом плече Харуки. В следующую секунду дверь
захлопнулась.
Что это? Мне показалось? Кровь?
- Пойдем, Якото, я покажу тебе работу.
Через час Мичиру вернулась в бассейн. Вода в душе по-прежнему шумела, но
вещей Харуки не было. Почему же ты не дождалась меня?

***
Опять она сидела на подоконнике, тупо смотря в окно. В ночную темень.
Музыка наполняла ее голову. Она специально включила плеер на полную
громкость, чтобы не слышать скрипа кровати за стенкой.
Но сегодня она не хотела думать о грустном. Она вспоминала глубокие синие
глаза, в которых светилась дружба и любовь, зеленые, мягкие волосы,
смеющееся ласковое лицо.
Харука закрыла глаза, мелодия увела ее в лучший, счастливый мир. В тот мир,
куда она так хотела прийти с кем-нибудь, и это было невозможно, до
сегодняшнего дня.
Харука провела рукой по волосам, повторяя движения Мичиру, ощущая запах
шампуня. Запах Мичи…
Звезды отражались в серых глазах, горящих на бледном лице. Я так люблю
тебя, Мичиру.
Она перевернула кассету. Walkman был старый, но еще работал, давая
возможность Харуке хоть немного отдохнуть.
Музыка полилась вновь, пробуждая воспоминания о скользящих руках Мичиру; о
стуке сердца, готового выпрыгнуть наружу; о дрожи, охватившей ослабевшее
тело; о горячих и влажных губах.

***

- Лапша!! – радостно завопила маленькая девочка.
- Еще скорей, - Мичиру ласково взглянула в черные глаза.
Они сидели в маленьком итальянском ресторанчике, в том самом, где они были
с Харукой. Отец Хотару позвонил и сказал, что задержится на работе, поэтому
Мичиру отвела погрустневшую девочку сюда, чтобы развеселить ее.
Она вспомнила сияющие серые глаза, веселый смех, когда они сидели здесь и
пустое, расстроенное выражение этих же глаз, когда она спросила о семье
Харуки.
Заботиться ли о ней мама? Она такая худенькая, и ее вещи слишком легки для
поздней осени. Чего я боюсь? Почему не выясню все до конца.
Сегодня Харука вела себя как всегда. На уроках она молчала, тщательно
записывая все, что говорил учитель, и стараясь запомнить английские слова.
На переменах она молчала, не с кем не разговаривая, кроме Мичиру. На
завтраке опять сидела под деревом и ела яблоко, пока не пришла Мичи и не
угостила ее бутербродами. Каждый раз, когда я угощаю ее, она удивляется.
Она думает, что я больше не захочу с ней разговаривать. Но я – ее друг!
Почему она не верит мне?
- Ой, как вкусно!! – Хотару сидела с набитым ртом. А твоя рыба?
- Да, очень – у Мичиру уже пропал аппетит. Она ласково смотрела на
маленькую девочку, которая выглядела сейчас, как вполне здоровый ребенок,
но Мичи знала, сколько лекарств приходится принимать ее племяннице каждый
день. Ее улыбка умерла, когда она увидела трех одноклассниц, входящих в
ресторан.
- Ты не должна больше общаться с ней? - они подошли к столику.
- Привет, Якото, Мила и Асуто. – Мичиру не хотела, чтобы они испортили
вечер. Конечно, они не могли поговорить со мной в школе. Хару всегда рядом.
А они всегда кричат на нее. Она попыталась выдавить улыбку. – Может
присядете?
Она подала знак официанту, и тот принес три стула. Девочки сели.
- Вы что-нибудь будете?
- Мы здесь не для этого – Мила резко дернула голову. Якото опустила глаза.
- Мичиру, ты замечательная девушка. Тебя все любят в нашей школе, и мы твои
друзья – окатила ее Мила ледяным голосом.
Друзья? Я что-то не заметила.
- Якото видела вчера вас в бассейне. – Якото резко дернулась. – Ты человек
новый в нашей школе, ты не знаешь Тено, так долго как мы. Мы хотим тебя
предостеречь, – безжалостно продолжила Мила.
Асуто сидела молча, равнодушно наблюдая за происходящим.
- Мы знакомы уже четыре года …
- Пять – прошептала Якото, и слезы мелькнули в ее глазах.
- Асуто и я, знаем ее четыре года, – перебила Мила и продолжила: Итак, она
все врет. Возможно, сейчас, она говорит, что является твоим другом, но она
только хочет ранить тебя. Она часто кричит на людей и бьет их.
Мичиру вспомнила, как грустны были глаза Харуки, когда на нее напали
мотоциклисты в парке, как та успокаивала ее на пустынном, холодном мосту,
шепча ласковые слова.
- Ты так считаешь?
- А ты не видишь. Она выглядит как парень, учится плохо, да она просто
дикарка.
Асуто кивала головой, соглашаясь.
- Харука – хороший друг. Она никогда не врет, - Мичиру отвернулась. В ней
закипал гнев.
Мила дернула ее за руку. – Она – лесбиянка. Ты не нужна ей, как друг. Мы
ведь только заботимся о тебе. Ты слишком талантлива и красива, чтобы
общаться с подобными людьми.
- Итак, вы значит, хорошо знаете ее… - Мичиру не заметила, как Хотару
прекратила есть и смотрела на Милу широко раскрытыми глазами.
- Что значит – лесбиянка? Тетя Мичи… - детский голос прозвучал подобно
грому.
Мичиру мучительно искала ответ, пытаясь успокоить племянницу, но Мила
опередила ее, и выложила пятилетней девочке весь свой яд. – Лесбиянка – это
ненормальный человек. Сумасшедший, который ранит всех людей, мешает им жить
и ни о ком не думает, кроме себя.
Хотару испугано захлопала глазенками, превратившись в обиженного ребенка.
Слезы потекли по щекам. – Хару – мой лучший друг. Вы ее не знаете. – Она
вскочила, схватила стакан сока и вылила его на Милу. Потом заревев во весь
голос, уткнулась лицом в скатерть.
- Мила!!! – закричала Мичиру, отталкивая ее от стола. – Хотару, иди ко мне.
Маленькая, не плачь, принцесса. Она обняла девочку и прижала к себе. – Все
в порядке.
- Все в порядке?! Посмотри на мою форму. Да ты знаешь, какая она дорогая.
Ах, ты противная обезьянка.
- Заткнись, - Мичиру вскочила, прижимая племянницу, - Вы, значит мои
друзья, да? – Она достала деньги и швырнула их в Милу – купи себе новое
платье.
- Но мы хотели защитить тебя от нее!
- А я защищаю свою семью.
- Ну и странная же у тебя семья после гибели родителей – девчонка и
оборванка.
Мичиру закусила губу. – Вон отсюда!
- Мила, пойдем, - Асуто взяла ее за руку.
- Ну как хочешь. Ты будешь одной из ее жертв. Потом она начнет качать из
тебя деньки, богатая дурочка.
С этими словами, они выплыли из ресторана. Мичиру увидела шокированное лицо
официанта. Хотару рыдала, уткнувшись в ее плечо, - Все хорошо, принцесса.

Она повторяла это снова и снова. – Я ненавижу их, – прошептала Хотару и
заплакала снова. – Харука – мой лучший друг. Она никогда не грубила.
- Да, принцесса. Она самая лучшая.
- Это Харука два года назад – Мичиру удивленно подняла голову, уставившись
на Якото.
Она взяла фотографию. Улыбающаяся девочка лет тринадцати, четырнадцати со
светлыми волосами, до плеч, в девчоночьей школьной форме и радостной
улыбкой на лице. Большие серые глаза. Эти глаза Мичиру узнала сразу.
- Мы дружили еще до школы. Вместе занимались. Она была хорошим другом. Моя
мама помогала учить нам математику. У Харуки никогда не было таких плохих
оценок, как сейчас.
- А что случилось?
- Я не знаю. Это произошло после каникул. Она пришла в школу с короткими
волосами, в брюках и рубашке. С тех пор, мы никогда не видели ее в юбке.
Она упорно занялась легкой атлетикой, стала плохо учиться. Мила была из
числа ее друзей. Но она первая возненавидела ее, потому что почувствовала
себя отвергнутой. Ее дружба была не нужна.
- Ученики стали кричать на нее?
- Да, они пришли к выводу, что она – лесбиянка. Я всегда молчала, оставила
ее в покое, как она и хотела этого. И ты ведь знаешь, как тяжело, когда
против тебя весь класс.
- Я понимаю тебя, Якото, но с другой стороны, не понимаю вовсе.
Мичиру вспомнила реакцию класса, когда она села за парту к Харуке, когда та
читала газету, пытаясь игнорировать грубые слова, побыть в одиночестве.
- Тебе надо было поговорить с ней. Спросить ее.
- Раньше она так много смеялась. А теперь… Мичиру, что ты сделала, что она
засмеялась?
Мичиру посмотрела на спящую племянницу. – Я просто пощекотала ее.

Она вскочила с постели. Резко включила свет. Щеки были мокры от слез, а
руки дрожали. Опять этот кошмар!
Мичиру прошла в ванную и встала под теплую струю воды. Как ей хотелось
забыть все, что произошло: и полисмена, пришедшего сообщить о гибели
родителей, искореженную машину, безумные крики людей, журналистов… все. Она
вспомнила взгляд мамы в то ужасное утро: Ты еще такая маленькая, Мичи.
Через час она навсегда покинула белый дом у моря.
- Почему…?
Она устало прикрыла глаза. Ей хотелось растворится, растаять в шумящем
водопаде.
- Сейлор Нептун…
Ей показалось, что она ослышалась. Просто всплеск воды.
- Сейлор Нептун…
Голос был мягким и успокаивающим. Похожим на мамин.
Она открыла глаза и увидела молодую женщину, стоящую, рядом и одетую в
белоснежное платье. Длинные золотые волосы доставали практически до земли,
огромные голубые глаза смотрели ласково, с участием.
- Сейлор Нептун… - она протянула руку и погладила зеленые локоны.
Мичиру отскочила. – Кто Вы?
- Я – королева Серинити. Не бойся.
- Ну, а я тогда принцесса и должна спасти мир – Мичиру выскочила из ванны и
пошла в постель. Она чувствовала себя больной.
- Ты знаешь об этом? Кто сказал тебе?
- Что?
- Это твоя судьба. Ты встанешь на защиту мира вместе со своим партнером –
Уранусом. Возьми хенсин, и ты вспомнишь свое прошлое.
- Прошлое? Зачем? Я не хочу его вспоминать.
Она вздрогнула, увидев золотой свет, окружавший королеву. Мичиру
отвернулась. Я не хочу быть никакой принцессой. Оставьте меня в покое. В
этом мире слишком много боли, чтобы его защищать.
- Нептун, это твоя судьба. Прими ее. Никому не избежать предначертанного.
Не бойся, ты не будешь одна…
С этими словами, королева исчезла.

***

Харука завернулась в старый свитер, чтобы укрыться от холодного ветра.
Она возвращалась домой поздней ночью. Сегодня ей посчастливилось заработать
немного денег и купить еды. Она подработала в круглосуточном супермаркете.
Они согласились взять ее на неделю, пока идет крупная распродажа.
Ничего, надо найти работу на следующую неделю и тогда я внесу деньги за
аренду.
Она шла по темной улице. Ее ботинки промокли, она замерзла. Харука
вспомнила, что не успела сделать домашнее задание по английскому. Ладно,
спишу у Мичиру. Ох, она и рассердится.
В прошлый раз Мичиру очень настаивала на совместных занятиях. Харука в
очередной раз не выполнила задание. После школы они пошли в маленький
ресторанчик, где полдня просидели, занимаясь, не забывая при этом пить
горячий чай и есть пирожные.
Она опять заплатила за меня.
Харука расстроилась. Был конец ноября, и она очень хотела подзаработать
денег, чтобы подарить что-то подруге на Рождество. Но у нее не было денег
даже на еду. Те походы в кафе, на которых Мичиру всегда настаивала, говоря,
что чувствует себя виноватой, когда Харука хочет есть или что-то в этом
роде, порой были единственной пищей, которую Харука съедала за день.
- Эй, паренек, хочешь развлечься?

Харука посмотрела на бледное лицо девушки. Слишком много косметики. Девушка
сильно замерзла. Голодными глазами она смотрела на булку в руке Харуки.
Тонкий пиджак был расстегнут, открывая маленькую грудь, просвечивающую
сквозь полупрозрачную красную блузку. На вид девушке было около 20, а может
и меньше.
- Нет, - прошептала Харука, и хотела отойти, но взгляд измученных черных
глаз задержал ее.
- Почему ты не идешь домой? Уже очень поздно.
- Не думай обо мне плохо. Это не то, чем я буду всегда заниматься. Мой
маленький мальчик болен, а доктора сказали, что операция очень дорогая, -
девушка закурила сигарету. Харука поморщилась. Как она не любила этот
запах! Ее мать всегда курила, а после ухода отца стало только хуже.
- Может ты все-таки хочешь?
- Нет, - Харука натянула свитер, обрисовавший ее грудь.
- О, ну, ты знаешь, я и с девушками делала это…
- Сколько тебе лет? – она посмотрела на булку, от которой не отрывала глаз
собеседница. Харука была голодной, но … Возможно, девушка сохранит деньги
для мальчика.
- Девятнадцать.
Неужели и я дойду до этого? Да, конечно, девушка получала за ночь гораздо
больше, чем Харука за неделю. Но плата была слишком высока.
- А моему сынишке восемь месяцев. Он такой симпатичный. Я его очень люблю.
- Иди домой. Застегнись, а то простудишься. Сегодня же холодно. Береги
себя.
Харука улыбнулась сквозь слезы, отдала булку и пошла прочь. Через несколько
секунд она услышала топот бегущих ног. - Спасибо…- девушка увидела ту же
боль в странных серых глазах. – Я желаю тебе удачи. Она ведь тебе нужна.
***
Ветер дул все сильнее и сильнее. Дождь заливал глаза. Харука вся
промокла. Она думала о лампе, которую зажжет, придя домой, и ей становилось
теплее.
Она шла через квартал, где жили обеспеченные люди. Средний класс. В
деревьях утопали маленькие, аккуратненькие домики с золотистыми окнами.
- Рани, Рани… - девочка с длинными светлыми волосами бегала по саду,
пытаясь поймать щенка.
- Минако, иди домой, ты вся промокла
- Но, мама, Рани испугался грозы. Я не могу его оставить.
Геркулес…
Она пересекла улицу и вышла к ограде кладбища. Чтобы сократить путь, надо
было пересечь его. Харука никогда не боялась привидений, духов или что-то в
этом роде. Но сейчас ей стало жутковато. Вжав голову в плечи, она стрелой
понеслась к выходу. Какой- то шорох заставил ее очнуться.
На ней было только синее домашнее платье. Мокрые зеленые волосы рассыпались
по плечам.
- Мичиру?
Мичиру стояла около могилы и громко плакала.
- Они здесь….
- Кто?
- Мои родители…
Харука обняла ее, пытаясь отвести от могилы. Мокрые волосы облепили лицо,
ноги утонули в грязи.
- Они не здесь, Мичи. – Харука немного знала о родителях подруги. Такие
известные люди не могли быть похоронены на маленьком кладбище.
- Нет, они должны быть тут.
Харука тщетно пыталась оторвать ее руки от ограды. – Пойдем, Мичи. Ты
заболеешь. Пойдем домой.
- У меня нет больше дома…
- А дядя, Хотару? Они ведь так любят тебя. Пойдем.
- Но родители… Они бросили меня.
- Нет, Мичи. Это был несчастный случай…
- Нет, Харука. Не был. У моего отца был рак, и врачи сказали, что он
проживет еще год. В тот день они узнали результаты анализов. Я ведь
чувствовала, что они не вернуться, но мама отказалась взять меня с собой.
Они умерли вместе.
Мичиру заплакала. – Я осталась совсем одна.
Нет, у тебя есть я, Мичи … Если нужна тебе
Девушка подняла бледное лицо, блеснув синим взглядом. Перед ее взором опять
всплыло лицо веселой четырнадцатилетней светловолосой девочки; опять она
услышала грубые слова Милы; увидела восторженные глаза Хотару, висящей на
шее у Харуки.
- Хару…, - слезы потекли по теплой шее Харуки.
- Мичи, я и так мокрая. Ну, перестань. Пойдем, я отведу тебя домой.
- - Но…
- Мы обязательно придем сюда днем, и попрощаемся с ними.
- Мы?
- Ну, конечно, ты и я. Обещаю.
Она стянула с себя свитер и укутала Мичиру. – Но, как же ты?
- Не беспокойся, моя одежда суше, чем твоя. Ты еще заболеешь. Пойдем.
Мичиру, наконец, начала понимать, где она находится. Она в шоке посмотрела
на домашние тапочки, утонувшие в грязи. – Я такая глупая…
- Нет, Мичи. Тебе просто больно. – Харука взглянула на подругу, и они
быстро пошли по направлению к дому.
На улице остался лишь холодный и жестокий дождь, нещадно располосовавший
ночное небо.

Во всем доме было темно. – Ключ должен быть под ковриком. Они тихо
открыли дверь и через секунду были уже в комнате Мичиру.
Здесь было очень уютно. Ноги утопали в мягком ковре, картины на стенах и
цветы. Белые розы.
Мичиру в изнеможении опустилась на кровать, оставляя за собой мокрые
следы.
Какая огромная кровать…
- Иди в ванную, а то простудишься.
Харука зашла в ванную комнату и ахнула. Ванна была больше похожа на
бассейн. Темно-синий мягкий ковер, душистые полотенца.
Мичиру вошла в теплым халатом в руках и взглянула на Харуку. Та стояла в
насквозь промокшей одежде, волосы сосульками облепили лицо, бледные губы
дрожали.
Я ни за что не отпущу ее домой в таком виде.
- Ты чего-нибудь хочешь?
- Чаю бы горячего, - Мичиру благодарно улыбнулась.
Харука спустилась на первый этаж и нашла кухню. После десяти минут и двух
разбитых чашек, она вернулась, держа в руках дымящийся чай. Поставив чашки
на столик, она стала разглядывать картины. Бушующий синий океан, искрящийся
в лучах солнца. Из волн выглядывал маленький дельфин.
Мичиру вошла, одетая в синий халат. Густые волосы собраны в хвост. Она
очень красивая.
Харука, мне так тепло. Иди давай, быстро в душ. Спасибо за чай.
- Я разбила две чашки.
- Ничего. Ты - самый лучший друг, - она затолкала Харуку в ванную и
закрыла дверь.
Харука стояла под струей горячей воды, вдыхая теплый пар и мягкий запах
шампуня. Знакомый запах шампуня.
Она не хотела думать, о том, что сейчас ей вновь придется одевать свою
мокрую одежду и бежать на другой конец города, в маленькую темную комнатку.
Ей было так хорошо.
Открылась дверь.
- Хару…
Харука испугано пыталась куда-нибудь спрятаться.
- Вот… пижама, полотенце… Пижама моего дяди. Она большая, наверное, но это
лучше, чем мои ночные рубашки. Мичиру хихикнула.
Харука в ужасе стояла, прикрыв грудь руками. Ее лицо было такое красное,
что Мичиру, наконец, сжалилась над ней и захлопнула дверь. Она прислонилась
к стенке, прикрыв глаза. Какая красивая. Эти мокрые волосы на бледных
щеках, испуганные серые глаза, которые так смотрели на меня, мягкие губы.
Почему она прячет себя под такой одеждой?
Харука, в голубой пижаме, с растрепанными светлыми волосами робко
скользнула в комнату.
- Если у тебя нет планов на завтра….. если тебе не надо домой..
Домой? Но у меня нет дома.
- Останься… понимаешь, я не хочу беспокоить дядю из-за ночных кошмаров.
Пожалуйста, останься со мной в эту ночь. – Мичиру в смятении опустила
голову, прижав ледяные руки к горячим щекам.
Харука подошла к окну. Долгим взглядом посмотрев на диск луны, она
вздохнула: Конечно, Мичи… Я останусь.
- Ты – самая лучшая, - руки Мичиру обвили шею.

***

Кровать была мягкой, очень мягкой. Харука, впервые за эту осень, не
мерзла, накрытая теплым одеялом.
Лучи солнца пробивались сквозь легкие шторы, но ей совсем не хотелось
открывать глаза. Хоть немного, совсем чуть-чуть побыть в этой сказке, в
сладком душистом сне. В сказке о морской девушке, которая теперь была ее
другом, делила с ней завтрак каждый день, дарила ей тепло и уют,
помогала делать уроки, заставила ее, наконец, засмеяться, смотрела, глазами
полными любви и доверия. Как же не хочу вставать.
Харука сладко зевнула и потянулась. Как же хо… Чьи-то руки обвивали ее
талию, рядом послышалось теплое сопение. Харука повернула голову. Голова
Мичиру лежала на ее подушке, губы во сне улыбались. Она пошевелилась и
покрепче прижала к себе Харуку.
Не в силах противостоять нахлынувшему чувству, Харука мягко поцеловала губы
подруги. Я так люблю тебя
- Не покидай меня... – прошептала она, зная, что Мичиру не слышит ее. Но
она также понимала, что Мичиру не останется с ней навсегда. Когда-нибудь,
она сможет преодолеть свою боль, встретит симпатичного парня, который
поймет ее музыку и будет с ними счастлива. Когда-нибудь… Но сейчас, пока
этого нет, Харуке так хотелось быть ее другом, хотя бы на такое короткое
время.
Пока Харука размышляла на такие грустные темы, дверь комнаты открылась и в
нее влетела Хотару. Ее черные волосы торчали во все стороны, пижама помята,
широкая улыбка играла на лице. – Хару, - она прыгнула в объятия девушки,
окончательно прижав ее к кровати. Серые глаза удивленно хлопали из-под двух
сонных тел.
- Сегодня такое прекрасное утро, Хару, и мне приснился такой сон!!!! О том,
что ты стала жить с нами, и мы играли с тобой каждый день. А еще у нас был
щенок.
- Щенок?
- Да, я постоянно прошу папу купить мне одного.
Как бы я хотела, что бы они были моей семьей. Что бы этот сон оказался
правдой.

***
- Папа сделал завтрак, – Хотару пулей влетела на кухню. – Но его нет, – она
расстроилась, но потом, словно, вспомнив что-то, подбежала и обняла
Харуку.
- Он на работе, - прочла Мичиру записку.
Было далеко за полдень, когда они, наконец, встали. Отдохнувшая и
счастливая Харука чувствовала себя как нельзя лучше. Как давно у нее не
было такого домашнего утра. А было ли оно вообще?
Они сели за стол. Хотару принялась делать булочки с медом и джемом и
угощать ими Харуку. Руки той, вскоре, были полны меда. Но это не имело
значения. Это были лучшие булочки, которые она когда-либо ела.
- Тетя Мичи обещала помочь мне нарисовать картину. А ты поможешь мне?
- Хотару, ты не должна… - Мичиру увидела сомнение в глазах Харуки. Она
делала себе кофе. Она не очень любила его, но после ночи, ей явно надо было
взбодриться.
- Конечно, я буду рада посмотреть твои картины – Харука кормила девочку
завтраком, после того, как та пролила на себя сок.
Я рассказала ей правду о смерти родителей. Правильно ли это?
Она наблюдала, как Хотару поглощает свой завтрак. Странно, она всегда так
капризничает.
Харука, перед тем, как отправить очередной кусочек булки в рот девочки,
обмакивала его в мед.
Мичиру поняла, что решение было правильным.

***

Стемнело. Харука решила, что ей пора идти.
- Хару? – та оглянулась.
Хотару была уже в кровати. День для нее прошел шумно и весело. Она
наигралась в прятки, наплавалась в бассейне, съела с Харукой большую пиццу,
и уснула прямо у нее на коленях. Доктор Томое еще не вернулся.
- Это тебе, - и Харука почувствовала, как теплая ткань накрыла ее старый
свитер.
- Но, Мичиру… я не могу…
- Нет, можешь. Ты всегда мерзнешь, а я не могу на это смотреть.
Она обняла подругу, погладив светлые волосы. – Спасибо, - прошептали
искрящиеся серые глаза.
Лицо Мичиру уткнулось в теплое коричневое пальто. – Друзьям не надо
говорить «спасибо».

Часть четвертая.

Ветер играл с волосами, трепал одежду. Холодный ветер. Я хочу быть
быстрой как ветер
Харука крыльями раскинула руки. Она стояла на самом краю обрыва, бушующее
безумие море тянуло ее. Несколько камешков вылетело из-под ног, и
прошуршало вниз, но ей не было страшно. Ветер был ее другом, ее любовником.
Побелевшие мягкие губы растаяли под его поцелуями. Она схватилась за что-то
невидимое в воздухе и закрыла глаза, улыбаясь тому, что засияло в ее душе.
Волны, в неистовстве бились о подножие обрыва, раскидывая изумрудные брызги
разноцветной радугой.

Я хочу быть свободной как ветер,– прошептали соленые губы.
Она унеслась из этого мира, и музыка что звучала в сознании, помогала ей.

Харука нашла кассету в кармане нового пальто. Музыка Мичиру.
Темно-серые глаза заискрились слезами.

***
- Масанори такой симпатичный!
- Он самый быстрый в школе
- У него такие темные глаза
- А какая фигура!
Девочки стояли в зале и обсуждали последние спортивные соревнования.
Мичиру засмеялась.
- А говорят, что у него нет девушки…
Мичиру засмеялась опять. Но ей не было дела до Масанори. Она наблюдала за
Харукой, игравшей со щенком. Та выглядела довольно привлекательно, когда
злилась. К ней присоединилась еще одна девушка, Эльза Грей.
Через некоторое время хозяйка щенка, маленькая девочка лет девяти, унесла
его домой. Харука тяжело вздохнула.
- А ты не находишь Масанори привлекательным, Мичиру? – спросила Якото.
Мичиру кивнула головой. Она не могла оторвать глаз от Харуки. Да, она очень
привлекательна.

***
С каждым днем становилось холоднее и холоднее. Они больше не проводили
перемены под деревом в саду. Земля была холодной. Харука не сказала ей,
где она теперь проводит перерывы, и Мичиру направилась ее искать.
Все утро она провела на репетиции оркестра. Скоро выступление. Она будет
исполнять новую песню и соло на скрипке. Слова незавершенной песни
крутились в голове. Девочки хотели знать – о чем она? Но Мичиру держала это
в секрете. Каждый раз, припоминая первые строки, она видела спящее лицо
подруги, чувствовала руки, обхватившие ее талию.
- Хару? – та сидела на матах в спортивном зале.
Светлые волосы оттеняли бледное лицо, глаза неотрывно смотрели куда-то
вдаль. На ней были одеты только спортивные шорты и широкая футболка.
Достаточно широкая, чтобы скрыть все линии женского тела.
Мичиру положила скрипку и села рядом. Харука не отреагировала. – Эй,
привет. Я тебя искала, - она улыбнулась удивленному лицу подруги.
- Тренировка уже закончилась?
Харука кивнула. Что случилось?
- Ты ведь всех обгонишь, правда?
Харука опять кивнула молча. Масанори рассказал всей школе, о том, что он
будет ее парнем. Что Мичиру не сможет отказать ему.
- Ты не в настроении? – она откинулась на мат, положив руку на бедро
Харуки. Я играла без перерыва три часа, сейчас рука отвалится, - она
прикрыла глаза.
Нежные руки провели по морским волосам. – Ты выспалась прошлой ночью? – она
заглянула в синие глаза. – Немного, - прошептали они.
- Как хорошо, - прошептала Мичиру, тая от прикосновений подруги. Ей было
спокойно и надежно рядом с этой удивительной девушкой. Все кошмары и страхи
уплывали, оставляя мягкий свет, наполнявший душу счастьем и любовью.
- Опять кошмар, - Харуке так хотелось обнять Мичи, прижать ее к себе,
почувствовать ту радость, что наполняла ее воскресным утром. Это было
запретно, но как хотелось опять просыпаться вместе, каждый выходной, каждое
утро в их будущей жизни…
Мичиру положила голову на живот Харуке и медленно растворялась в
нахлынувшем сне.
- Спи, Мичи – прошептали соленые губы.
Никто не заметил тени, притаившейся за дверью спортивного зала.

- Его звали не Робин…
Харука стояла у окна и смотрела на школьный двор, наблюдая за птицами. Те,
прыгали по жухлой траве, пытаясь что-то найти. Листья на дереве облетели, и
было видно маленькое гнездышко, затерявшееся среди ветвей.
- Нет? - она развернулась и взяла сумку, полную газет, которые ей
приходилось разносить по утрам, перед школой. Но мне нравится Робин.
- История называется «Ромео и Джульетта», так почему же он должен быть
Робином?
- Но эта история мне не нравится, почему же я должна запоминать имена?
- Ну, потому, что Шекспира должен знать каждый. Все-таки, он великий
классик.
- Ну… - Харука потянулась за соком. Из ее сумки торчали мятые листы
японской грамматики.
Скоро тест по Шекспиру. Мне просто необходимо заставить ее выучить задание.
Ей нужна хорошая оценка.
- Это одна из самых романтичных историй о любви.
- Они просто поубивали друг друга в конце. Я не это называю любовью.
- Но у них не было выбора.
- Они могли бороться за свою любовь. Можно было убежать и жить где-либо
еще.
- Но, Хару, тогда были не те времена…
- Они просто испугались. У них оставался только один выход – бегство.
Родители Джульетты никогда не позволили ей выйти замуж за сына врага.
- Но ведь они любили свою дочь, и смирились бы с этим.
- Никогда.
- А разве твоя мама не поняла бы тебя?
- Нет, ей все равно, - Харука вспомнила о матери и нахмурилась. Ей все
равно. Она живет только для себя. Меня она никогда не любила. Вряд ли
найдется когда-либо человек, который захочет жить со мной.
Харука посмотрела на рисунок в тетради – луна в ночном небе. Странно, на
астрономии вроде не говорили про луну.
- Правда? – Мичиру вспомнила своих родителей. Воспоминания начинали
меркнуть. – Может ты и права, Харука, но все-таки они жили более 400 лет
назад. Шекспир историю не перепишет, и текст к понедельнику не изменишь.
Так что, давай, учиться.
Харука только беспомощно вздохнула.
- Это правда, что другие говорят о тебе? – внезапно охрипшим голосом
спросила Мичиру, не смея поднять глаза.
- А?
- То, что Мила говорит? Ты –лесбиянка?
Харука подавилась соком и уставилась в испуганные глаза. Мичиру внезапно
поняла, что это явно не хорошая идея, что, на самом деле, ей-то все равно,
и что, наверное, она сделала больно подруге и хотела было замять разговор.

- Я не знаю. Мила права в том, что я не люблю парней, но и девушек тоже.
Кроме тебя
- Я вообще-то тоже, - Мичиру подсела к ней и взяла холодные руки в свои.
Харука заглянула в глаза, синие, синие, как широкое, бурное море. В них
можно утонуть, но ты не умрешь, потому что там был кто-то, кто заботился о
тебе.
- Хару…Я так давно хотела сказать тебе, что я… ну в общем…м-м-м … короче…я
- Хару!!!! – маленькая девочка влетела в комнату и запрыгнула в объятия
Харуки.
- Папа и я купили много мороженного, - темные глаза сияли.
Харука провела рукой по черно-глянцевым волосам. Серые глаза излучали такую
любовь, что Мичиру нервно сглотнула. Как бы я хотела, чтобы она смотрела на
меня также. Она стала стягивать перчатки с Хотару. Зима приближалась, и
Мичиру была спокойна за Харуку. У той теперь было пальто. Кажется, у нее
больше нет теплых вещей.
- Привет, Мичиру – вошел доктор Томое, держа две больших коробки с
шоколадным мороженным.
- Привет, дядя. – Мичиру пыталась стянуть пальто с дергающейся девочки. Та
пыталась рассказать Харуке, о том, как весело прошел ее день в детском
саду, и что, она не чувствует себя больной.
- Хару, познакомься, это мой дядя – доктор Томое. Дядя – это мой лучший
друг – Харука Тено.
Харука хотела встать и пожать руку, но Хотару повисла на ней. Правое плечо
дернуло болью.
- Сиди, сиди Харука, а то Хотару скажет, что я не дал ей дорассказать свои
приключения – доктор засмеялся. – Она настоящий сорванец.
Он собирался пройти на кухню, но обернулся и еще раз внимательно посмотрел
на девушку.
Харука сжалась, уверенная, что не понравилась ему.
- Итак, ты – герой моей дочери. Она только о тебе и говорит все время.
- Правда? – щеки заалели.
- О, она может говорить без умолку, когда захочет. Бесенок!
- Ну, папа, не надо так говорить – Хотару, смеясь, пыталась добраться до
мороженного.
Доктор Томое молниеносно пересек комнату. Девочка побежала за ним, вереща
на весь дом. – Подожди, папа, я тебя все равно поймаю.
Мичиру подсела к ошарашенной подруге. Мой папа никогда не играл со мной. –
Добро пожаловать, в сумасшедший дом, Хару. Ты хочешь мороженного?
Харука кивнула, наблюдая, как доктор идет все медленнее и медленнее,
позволяя девочке догнать его, берет ее на руки и кружится с ней по комнате.
Любовь светилась на счастливых лицах. Любовь и доверие.

***

- Да, это было не лучшее решение в моей жизни, - Харука посмотрела на ряды
платьев. Мичиру попросила ее принести размер поменьше. Минут десять ушло на
то, что бы только найти нужный отдел, и теперь она пыталась найти похожее
платье. Пришлось звать продавщицу.
- Мичиру? – Харука в недоумении смотрела на ряд закрытых кабинок, не зная
куда идти. Она подошла к одной. Две быстрых руки схватили ее и увлекли
внутрь.
- Ну, ты даешь. В следующий раз я попрошу полисмена, чтоб он отыскал тебя.
Харука стояла красная, как рак, уткнув глаза в пол, на котором валялась
одежда Мичиру. – Я лучше выйду и подожду снаружи.
- Ну, нет. А кто застегнет мне молнию? – Мичиру гибким движением
развернулась, подставив подруге открытую стройную спину, и приподняв волосы
руками.
- Но почему я должна быть твоей жертвой?
- Потому что ты такой хороший человек, что никогда не оставишь никого в
беде, - она захихикала. – Итак?
Руки прикоснулись к нежной коже, застегивая молнию нежно-зеленого платья.
Оно выгодно обрисовывало тонкую фигурку девушки и оттеняло морские глаза.
Как же я хочу обнять ее, прижать к себе, поцеловать и улететь с ней далеко,
далеко. Она только поглубже засунула руки в пальто. Грусть накрыла глаза.
- Тебе не нравиться? Оно мне не идет? – увидела реакцию Мичиру.
- Нет, ты очень красивая.
- Ну, если ты согласна, я возьму его.
Харука посмотрела на цену и ахнула. Больше, чем ее месячная плата за
квартиру. Она накопила уже больше половины, но денег, все равно не хватало.
Я никогда не попрошу помощи у Мичи. Она – мой друг, и я не хочу
использовать ее.
- Хару, я пойду расплачусь, а ты забери Хотару из отдела игрушек, хорошо?
Когда Мичиру вернулась, то застала Хотару, сидящей с красочной книгой на
коленях у подруги. – Ну, пойдем? – но Хотару не отреагировала.
Харука встала, неся на руках девочку. Правое плечо затрепыхало болью, но
это было ничто, по сравнению с ощущением мягких детских ручонок, обвивавших
шею.
На улице похолодало. Ледяной ветер пронизывал насквозь. Харука задрожала.
- Стоп, надо надеть шапку Хотару – Мичиру достала шапку и пару перчаток
девочки.
- Ой, я так хочу, чтобы скорее пошел снег. Я его люблю, – Хотару весело
смотрела на темное зимнее небо.
Харука подняла голову. Свинцовое, недружелюбное небо навалилось на нее,
угрожая холодом. Ей теперь было тяжело по утрам разносить почту. На это
требовалось гораздо больше времени, и надо было раньше вставать. Снег… это
настоящая беда для меня.

Сзади что-то надели на голову. Удивленно подняв руку, она нащупала мягкую
желтую шапку. Серые глаза взглянули на смеющиеся лица. – Мы носим эти
ужасные вещи каждую зиму, - Хотару протягивала пару желтых перчаток.
- Но…
Мягкий пальчик Мичиру прикоснулся к ее губам, не дав договорить.
- Тебе не увильнуть этой зимой, и ты тоже будешь носить их.
Прикосновение захватило обеих девушек. Они больше не слышали щебета Хотару,
не видели людей, проходивших мимо. Мир сжался вокруг них. Ты и я.
Серо-синие озера.
- Какая счастливая семья! – грубый смех разбил наваждение.
Мила и Асуто стояли рядом.
- Ой, посмотри у них ребенок. А я думала, что женщины не могут…
Харука дернулась, как ужаленная, но рука Мичиру опередила ее.
- Привет, Мила. Приятно встретить тебя. Как твоя форма? Ты купила новую?
Мичиру подошла к Асуто и пожала руку.
- Привет, как твои занятия музыкой. Скоро выступление. Знаешь, мне
нравится, как ты играешь.
- Ой, правда? Мне надо еще позаниматься, а то Сакарито-сан будет недоволен,
- Асуто уже не помнила, зачем она пришла.
- Эй, Асуто…
Девушки в недоумении посмотрели на Милу.
- Разве мы здесь не для того, что бы сказать, что Тено…
- Ах, Харука действительно хороший атлет. Спасибо. Извини еще раз за форму.
Хотару ведь только маленькая девочка.
Хотару засмеялась и высунула язык. Асуто подмигнула ей.
- Но она лесбиянка! Мы же говорили тебе, - закричала Мила, но рука Мичиру
закрыла ей рот.
- Не бойся, она сказала мне, что ей не нравятся девочки в нашем классе. Так
что, не беспокойся, она не украдет у тебя красивую подружку.
Асуто громко расхохоталась над побагровевшей Милой.
- Здесь нечего стыдиться, Мила. А теперь нам надо идти.
- Мы идем есть мороженное, - Хотару обняла Харуку и сделала важное лицо.
- Вот видите, у Хотару свои планы. Так что увидимся в школе. – Мичиру
подхватила сумку, а свободной рукой обняла Харуку.
Уже отойдя, они услышали, как Мила орала на хохотавшую Асуто.

***

- Вот ваше мороженное, - официант принес порции, и поставил около Харуки.
-Смотрите, какие рыбки, - закричала Хотару, прыгая у нее на руках и не
сводя глаз с огромного аквариума.
- Какая хорошенькая у Вас дочка. Вы и Ваша жена, наверное, очень
счастливы.
Прежде чем Харука успела хоть как-то среагировать, официант развернулся и
подошел к другому столику.
- Моя дочь? Харука посмотрела, как Хотару пытается выловить рыбки из
аквариума. Перчатки девочки промокли насквозь, и Мичиру пришлось отойти с
ней в сторонку, чтобы девочка просто не свалилась и не искупалась вместе с
рыбками.
Моя жена? Она посмотрела на Мичиру, отбрасывающую волосы за спину. Она
ласково говорила что-то Хотару.
Моя семья? Слезы блеснули в глубоких серых глазах. Она резко опустила
голову, уставившись на мороженное.
Как бы я хотела, чтобы они были моей семьей.
Хотару была увлечена мороженным. Мичиру посмотрела на грустные серые глаза,
поддернутые поволокой слез.
- Что случилось, Хару? – ее голос был полон заботы и нежности. Харуке так
захотелось все рассказать. О ее жизни, о семье, о том, как она одинока. Но
она не смогла.
Вдруг кто-то толкнул ее сзади. – Ой, извините, я не хотела. Минако, ну не
надо толкать меня.
У столика стояли две девочки с длинными светлыми волосами, так хорошо
знакомые Харуке.
- Привет, меня зовут Мичиру. Не хотите ли присесть.
- Да, конечно. А меня Усаги. Минако, перестань меня дергать. Садись.
- Может вы хотите мороженного?
- Но я потратила все свои карманные деньги…- слезы блеснули в больших
голубых глазах.
- Мы угощаем, - Мичиру дружелюбно улыбнулась.
- О, ну, тогда нам такое же большое, как и у вас, - безжалостно закончила
Усаги, окончательно вогнав Минако в краску.
- Вот вы где. Я вас везде ищу, – к ним подошли три девочки. Одна с
длинными черными волосами, вторая – с короткими, отливающими синевой,
третья, самая высокая из всех, с каштановыми волосами. – Усаги, ты забыла
свой портфель. Почему вы не сказали, что идете сюда?
- Я говорила тебе, а ты не слушала, - Усаги зачерпнула большую ложку
мороженного.
- Правильно, в тот момент, я разговаривала с Макото, а ты перебивала нас.
- Рей, ну хватит, - слезы блеснули в глазах Усаги. Садись.
- О, я вижу, ты ешь мороженое. Но откуда у тебя деньги?
- Рей, перестань, – Минако явно чувствовала себя не в своей тарелке.
Она посмотрела на изумленное лицо Харуки, Мичиру засмеялась.
- Привет, меня зовут Мичиру, а это Хотару – моя племянница, и Харука – мой
друг.
- Рей Хино, - сказала черноволосая девушка и села рядом, заказав
мороженое.
- Ами Мицуно, очень приятно.
- Макото Кино – Макото уставилась на Харуку
Через несколько минут все сидели веселым кружком и громко обсуждали
школьные будни, популярные группы, то, кто кем хочет стать после школы:
доктором, певицей, женой.
- Что за глупое желание, Усаги! Кто на тебе жениться!
Усаги показала язык. – Что здесь плохого, Рей? Я хочу выйти замуж и иметь
дочь.
- О, нет, еще одну такую, как ты! Я не переживу.
- Ты завидуешь, Рей. Я буду самой красивой невестой в мире!
- А кем ты хочешь стать? - Ами улыбнулась Хотару, погладив ее по голове
- Я хочу быть сестрой.
- Медсестрой? – переспросила Макото, не заметив расстроенное выражение лица
Мичиру. Макото давно подсела рядом и вслушивалась в разговор.
- Нет. Моя мама скоро вернется, и они с папой подарят мне братика или
сестренку, и я буду сестрой.
- А где твоя мама? – Минако заинтересованно посмотрела на девочку
- На небе. Ну, где-то там.
- О, о – Ами опустила голову.
Но Хотару приветливо улыбнулась и полезла ложкой Харуке в мороженое.
- А ты кем хочешь стать?
Мичиру опустила голову. Я хочу быть другом Харуки навсегда. – Я хочу стать
скрипачкой.
- Ах, ты…!
- Рей, отдай…
- Отстань
- Это мое мороженое
- Ну, ты уже и так толстая
- Что???
Хотару смотрела на них широко раскрытыми глазами. Мичиру засмеялась.
- Они всегда такие, - извинилась Макото. – Не обращайте внимания.
В этот момент, Усаги, наконец, опрокинула вазочку на платье Рей, заставив
ту отшатнуться от стола.
Раздался дружный хохот. Макото была вынуждена ухватится за Харуку, чтобы не
упасть со стула.
- Ну и ну…- покрасневшая Ами утешала плачущую Усаги, а Минако помогла Рей
очистить платье.
Это, наверное, и есть настоящая дружба. Харука с улыбкой смотрела на
суетящихся девочек.
Рука Мичиру нашла ее ладонь и пожала ее.

- Не двигайся! – Хотару напряженно смотрела то на Харуку, то на альбом, в
котором она что-то рисовала.
- Хорошо, хорошо, - Харука старалась не замечать боли, сверлящей в правом
плече.
Уже около двух часов она сидела неподвижно, отдав себя на растерзание
маленькой девочке. Мичиру тихо играла на скрипке.
- Ну, я могу хотя бы попить?
- Нет, у меня нет времени. Ты - моя модель, а я – художник. Так что –
сиди.
- Я принесу….
Дверь медленно открылась. Вошел доктор Томое.
- Привет, папа. Я рисую, но еще не закончила.
- Итак, она нашла новую жертву, - смеясь, сказал он, здороваясь с Харукой.
Он потрепал ее по голове. Прикосновение его руки было добрым и мягким.
Харука улыбнулась.
Доктор Томое посмотрел на рисунок и закатил глаза. – С каждым днем все
лучше, Хотару.
- Вы поужинаете с нами, дядя?
- Да, надеюсь, сегодня вечером не будут звонить из больницы.
Хотару решила, что ей, как художнику нужен отдых и отправилась с отцом
готовить ужин. На кухне они затянули свою любимую песню, и на весь дом
разнеслись два голоса: тоненький и низкий.
- Тебе нравится? – Мичиру держала в руках рисунок Хотару
На нем была изображена Харука, летевшая в вихре ветра. Под ней бушевали
волны. Она была одета в белое платье, светлые волосы развевались. За спиной
виднелись два белых крыла.

***
Она вернулась домой поздней ночью, очень усталая. Но на душе было легко.
Харука впервые не мерзла, и ей не хотелось есть после сытного ужина у
Мичиру.
Харука машинально заглянула в почтовый ящик. Никогда ей не приходило ни
одного письма, но каждый раз она надеялась, что может быть кто-то и напишет
ей пару строк.
В темноте белел конверт. Она достала его. Лист был испещрен мелким корявым
почерком. Резко выдохнув, Харука прочла первые строки. Оскорбления и
угрозы. Лист запрыгал в руке. Харука побежала по длинному пустому
коридору, к своей комнате. Она разобрала одно имя, имя, оставившее жгучий
след в душе, имя, которое слишком часто повторяла она в последнее время.
Кайо Мичиру.
Кто-то хотел, чтобы она оставила ее в покое. Писал, что Мичиру совершает
большую ошибку, общаясь с таким уродом. Я никогда не оставлю ее, до тех пор
пока она этого не захочет
Она швырнула письмо в темноту и вошла в комнату.
В эту ночь Харука так и не смогла спокойно заснуть, постоянно вскакивая и
проверяя, хорошо ли закрыта дверь. Нет, не угрозы напугали ее. Она не
обратила на них внимания. В первый раз, кто-то узнал, где она живет.

***
- Дядя и Хотару пошли в кино, так что мы может сходить куда-нибудь
вечером.
Мичиру стояла на веранде, разбирая цветы. Харука стояла рядом, страшно
усталая после бессонной ночи.
- Но если ты хочешь поспать, ложись, а я посмотрю концерт по ТВ, и мы можем
заказать пиццу.
- Нет, Мичи. Пойдем, погуляем. Мне надо развеяться.
Мичиру улыбнулась и взяла скрипку.
- Мы в школу?
- Нет, я написала одну песню и хочу исполнить ее тебе, поэтому мы идем в
одно симпатичное местечко.
Харука кивнула.
- Ты знаешь, Хотару хочет подарить этот рисунок тебе на Рождество. Она
потаскала все мои цветные карандаши.
Харука вздохнула. Рождество! Ей так хотелось сделать подарок Мичиру, но….
Она старалась подавить в себе нарастающее чувство паники и страха. Осталось
три недели. Как ей не хотелось отмечать праздник одной! Возможно, она
попросит Мичиру пригласить ее к себе. Хотя, вряд ли.
- Вот мы и пришли – перебила ее мысли подруга.
- Где мы ? – Харука осмотрела маленький ресторанчик.
- Они здесь часто играют живую музыку. Я заказала два ужина.
- А ты будешь играть ? Перед этими людьми?
- Да, здесь все знакомо мне. Я часто хожу сюда.
- Привет, Мичиру, - к ним подошел молодой человек, с длинными черными
волосами. На его футболке светилась красным надпись Devils.
- Привет, Такадо-сан.
- Хорошо, что ты пришла. Сатоши заболел, и сегодня, нам нужна твоя помощь.
Ты ведь поиграешь для нас?
- Да, но с одним условием…
- ??
- Я хочу сыграть песню, которую недавно написала, - она протянула листок.
Молодой человек взял его, внимательно изучая ноты. Наконец, он улыбнулся и
кивнул головой в знак согласия.
- Ну и отлично.
Такадо мельком глянул на Харуку и заметил в ее темных глазах ростки
ревности.
- Привет, я – Такадо, играю в этом ресторане, в группе Devils. Не волнуйся,
я не собираюсь увести твою подружку. А кое-кто меня убьет, – он взглянул на
Мичиру.
- Тено Харука, - прежде чем она смогла сказать что-либо еще, юноша
посмотрел на сцену и убежал.
Принесли ужин. Харука и не подозревала, что настолько проголодалась.
Сегодня ей пришлось туго на тренировке, а после уроков, они дольше обычного
забирали Хотару из детского сада. Поэтому не успели пообедать.
Мичиру ушла за сцену.
Харука съела уже половину ужина, когда услышала мягкие звуки скрипки. Она
повернулась.
Мичиру стояла босиком на сцене в потоке зеленоватого света, в длинном
бирюзовом платье. Глаза ее были закрыты, волосы распущенны.
Юношеский голос запел в глубине сцены. Новая песня Мичиру. Музыка - то
нежно переливалась в зал, очаровывая слушателей, то выплескивалась яростной
волной, увлекая в бездну. Харука закружилась в вихре нежных звуков,
окунулась в прозрачный мир. Душа Мичиру. Слеза, хрустальной струйкой
пробежала по щеке, разорвав наваждение. Люди, пришедшие в ресторанчик,
замерли. Кто-то прикрыл глаза, кто-то открыл рот от восхищения. Но
равнодушным не остался никто.
Все стихло. В зале повисла тишина. Мичиру стояла, бессильно опустив руки.
Глаза мерцали.
Общий вздох пронесся по залу, в следующую секунду взорвавшемуся
аплодисментами.
Мичиру посмотрела в темно-серые глаза. Сквозь жемчужные слезы горело ее
отражение.

***
Медленно она возвращалась домой по темным пустым улицам. Мичиру хотела,
чтобы она осталась. Но Харука не смогла. Настолько сильно она погрузилась в
морское очарование, имя которому – Мичиру. Душа горела как в огне, а на
глаза то и дело набегали слезы.
Подул ветер. Уже наступил декабрь, и Харука опять мерзла. Она пожалела, что
отказалась от теплого свитера, который Мичиру хотела ей дать. Когда-нибудь
мне придется его взять и принять приглашение остаться на ночь.
Она до сих пор не могла понять: почему Мичиру так заботиться о ней. Ну,
несколько раз она помогла Мичи справиться с болью потери родителей, отвела
ее домой, когда обнаружила на кладбище. Но до сих пор, Харука не была
уверена, что этого достаточно для того, чтобы угощать завтраком и обедом
каждый день, помогать делать уроки, дарить теплые, дорогие вещи…. Сегодня
Мичиру была расстроена, когда Харука отказалась остаться. Она не знала,
что и думать. Нужен ли Мичиру только друг? Или ей нужно больше? Больше, чем
дружба?
Харука остановилась и подняла голову. На глубоком черном небе мерцал диск
луны в россыпи звезд, и ей показалось, что она сможет дотронуться до них,
стоит только протянуть руку.

Я люблю ее.
Сознание этого пришло так внезапно, что Харука замерла, боясь пошевелиться.
Она хотела опровергнуть эту мысль, сказать себе, что это неправда, но
давно, еще тогда, на пустом мосту глубокой ночью, стоило ей только увидеть
одинокую девушку с морскими волосами, Харука поняла, что лгать себе
бесполезно, что сердце давно знало и приняло эту истину.
Никогда еще Харука никого не любила, ни с кем не могла разделить это
чувство. Да никто и не нуждался в этом.
Она закинула голову и раскрыла руки. Как крылья. Слезы медленно текли по
бледным щекам.
Никто не любил ее, никто не успокоил, когда она вернулась после каникул:
коротко подстриженная и в мужской одежде.
Харука почувствовала, как ветер играет с волосами, ласкает щеки, смахивая
слезы.
Сознание того, что она – нелюбимая дочь, ребенок, которого не желали жгло
болью. Лучше бы ей не дали родиться, чем потом выгонять из дому или
стрелять в нее.
Она так широко расправила руки, что боль снова заскреблась в правом плече.
Харука постаралась не замечать этого. Ей так захотелось взлететь, чувствуя
крылья за спиной – как на картине Хотару.
Едва рожденное чувство любви сделало ее более одинокой и уязвимой, чем
раньше. Харуке хотелось остаться с Мичиру навсегда. Но в то же время, она
прекрасно понимала - подруга, вряд ли разделит ее чувства. Я должна быть
рада, что у меня есть такой друг.
Этого ей было не достаточно. Никогда Харука не сможет удовлетвориться
чувством одной только дружбы. Если в один прекрасный день, она увидит
Мичиру в компании с молодым человеком – это окончательно убьет ее. Я
действительно потеряю ее, потеряю навсегда, единственного друга, который у
меня есть.
В этот момент она услышала тихие, крадущиеся шаги за спиной. Харука резко
развернулась, готовая защищать себя: от грубых парней или девчонок, от
грабителей, – не все ли равно; готовая убежать или принять свою судьбу,
какой бы та не оказалась.
Около нее стояла девушка с длинными светлыми волосами и большими голубыми
глазами, в белом платье.
-Ну, здравствуй, принцесса Уранус – улыбнулась незнакомка.
- Пора принять свою судьбу, - в ее руках блеснул золотой хенсин.
- Мою судьбу?
- Ты должна помогать моей дочери и спасти мир, - голос звучал настолько
мягко и успокаивающе, что Харуке захотелось просто взять хенсин, и не о чем
не задумываясь, принять то, что должно быть. Но в ее голове вновь зазвучали
все оскорбления, которыми каждый день ее осыпали одноклассники.
Возможно, Мичиру могла бы полюбить меня в ответ, если бы я не была такой.
- Вы действительно полагаете, что, такая как я, может спасти мир? – она
развернулась побежала, так быстро, как только могла.
- Хорошо, что она не кинула в меня подушкой, - слезы мелькнули в голосе
Серинити. От нее не ускользнула боль, лежавшая тенью на лице Урануса.
- Ты не будешь больше одинока, Уранус, никогда. Поверь мне.
В памяти всплыло лицо девушки с морскими волосами.
- Да, много проблем с внешними войнами.… Когда вы, наконец, поймете, что
предназначены друг для друга, что у вас одна судьба, я вернусь, чтобы
помочь вам исполнить свою миссию.

***

Она сидела на подоконнике, грустно утонув в ночи.
Письмо лежало на ее колене, простой, серый листок бумаги, напоминающий о
том, что до внесения платы за комнату осталась одна неделя. Денег хватало
едва ли на половину суммы.
Харука медленно включила плеер, и нежная мелодия скрипки наполнила
сознание, унося ее прочь – от боли, одиночества и любви.
Я – не ветер, нет у меня крыльев. Не смогу я улететь…

- Тебе не обязательно идти со мной.
Едва сдерживаемые слезы чуть не брызнули из глаз. Мичиру крепко сжала
кулаки, стараясь держаться как можно бодрее. Они подошли к кладбищу.
- Все в порядке, Мичи….
Был солнечный, но холодный день. Здесь было тихо, ни шума машин, ни людей,
только шорох волнующейся листвы над головами.
Они подошли к могиле. На камне были высечены несколько имен.
- Это наша семейная могила. Здесь похоронены также бабушка и дедушка, и
старший брат. – Мичиру аккуратно положила цветы. – Они умерли, когда я еще
не родилась.
Харука видела, как затряслись руки Мичиру, когда она клала цветы под
именами родителей. Она подошла и нежно обняла подругу, пытаясь поддержать
ее. Харука понимала, что нужно время, чтобы Мичиру смирилась с
произошедшей трагедией, приняла ее. Но родители не покинули ее. До тех пор,
пока она помнит о них, пока живут их голоса – они вместе.
Сегодня у родителей Мичиру был бы двадцатилетний юбилей со дня свадьбы, и
девушка поставила двадцать белых роз.
- Моя мама всегда говорила мне, что нельзя сдаваться. Надо биться до
последнего. Даже когда папина болезнь развивалась все сильнее и сильнее, и
врачи не знали, что делать – мама повторяла мне эти слова.
Харука обняла подругу и прижала к себе, мысленно понимая, что ей-то этого
делать не следовало, но она не могла видеть Мичиру в таком состоянии.
- Тихо, Мичи, успокойся. Твои родители, наверное, сильно бы расстроились,
если бы увидели тебя такой.
- Но…я не могу больше. Мне так больно.
- Боль пройдет. Я обещаю.
- Мне так хочется тебе поверить, - Мичиру уткнулась в ее плечо.
- Потерпи немного. Боль всегда будет ранить тебя при воспоминании о них. Но
однажды, ты улыбнешься, и сможешь жить дальше, храня ее в себе.
Слезы девушки высохли, но она продолжала стоять, спрятав лицо. Ей было так
надежно и спокойно в крепких объятиях.

***
Женщина взяла мужчину за руку и ласково взглянула на него. Он обнял ее за
талию. Они с улыбкой наблюдали за двумя девушками, которые, обнявшись,
уходили с кладбища. Глаза их излучали любовь и счастье.
Мужчина и женщина исчезли. Теперь их дочь успокоится. Она будет
счастлива.

***
- Разве ты не хочешь есть?
Они сидели в пустом классе и ели завтрак, который Мичиру приготовила перед
школой.
- Нет, не очень.
- Нервничаешь перед концертом? – Харука знала, что вскоре состоится
Рождественский бал. На следующий день будут соревнования в легкой атлетике,
где она обязана победить.
- Немного, - Мичиру улыбнулась. – Ты ведь придешь?
- Нет, я думаю, лучше не стоит. Тем более, у меня нет костюма…. Все будут
смеяться надо мной.
- Я не буду.
Зашла Якото и сказала, что репетиция оркестра началась.
- Харука, мне пора. Я не знаю, сколько это займет времени.
- Не волнуйся, у меня еще тренировка.

***
- Ну, что, ты попытаешься обогнать меня? - Масанори грубо толкнул Харуку.
– Тебе не попасть на чемпионат страны, забудь об этом.
Харука сжала кулаки, мысленно приказав себе успокоиться. Она прекрасно
поняла, что он провоцирует ее на драку, но ей нужны были силы для
соревнований. Тем более плечо болело всю прошлую ночь, мешая ей уснуть.
- Мне жаль, - прошептала Эльза Грей. Она бегала так же быстро, как и
Харука, и Масанори не любил ее за это.
- Ничего, Эльза. Я лучше пойду.
- До завтра, Харука.

***
- Да, что она себе позволяет?
- Как она посмела прийти сюда?
Харука пыталась не замечать назойливый шепот за ее спиной. Рождественский
бал. Событие, которое все в школе долго ждали и готовились.
Харука встала в углу зала и постаралась быть как можно более не заметной
среди разодетой толпы.
Ей было тяжело прийти сюда, и она чувствовала себя отвратительно в своей
старой, потрепанной одежде, но ей очень хотелось послушать выступление
Мичи.
- Привет, Харука, - она услышала веселый голос и увидела Усаги. – Как
хорошо, что ты пришла.
Усаги улыбнулась, и начала кружиться. - Посмотри, какое у меня платье. Моя
мама мне его купила.
Подошли остальные девочки.
- 0, какой симпатичный – Усаги во все глаза таращилась на Масанори.
- Усаги, он не для тебя и он бегает за каждой юбкой.
- Но, Рей ведь он тебе тоже нравится…
И началось…
Харука поискала глазами Мичиру. Ей мешали кружившиеся в танце пары. Но она
так и не решилась выйти из своего укрытия и протиснуться поближе к сцене.
Вальс закончился, и парочки разошлись по местам. На сцене появился оркестр.
Мичиру стояла посредине зала. К вороту синего платья был прикреплен
маленький микрофон. Ни волнения, ни переживания не отражалось на лице. Она
выглядела счастливой. Ее морские локоны были собраны в высокую прическу и
украшены белыми розами. Вечернее длинной платье с открытой спиной плотно
облегало тонкую фигуру, подчеркивая плавные линии тела.
Ведущий объявил ее выступление, и она осталась на сцене одна, если не
считать аккомпаниатора.
Мичиру обвела взглядом зал и остановилась на лице Харуки. Несколько секунд
она неотрывно смотрела в волнующие серые глаза и нежно улыбалась.
Потом подняла свой инструмент и начала играть. Зал наполнился тонкой
мелодией скрипки.
Харука узнала мелодию, которую она уже слышала в ресторанчике. Но она не
ожидала, что Мичиру начнет петь. Сильный, глубокий голос окутал зал.
Мичиру написала эту песню в одну из своих бессонных ночей. Для Харуки.
«Никогда не сдавайся…
Для каждого есть место в этом мире
Пока у тебя есть я, а ты у меня
Никогда не сдавайся»…
Эти слова подобно стреле вонзились в сердце Харуки.
Она посмотрела в синие глаза, искрящиеся слезами. «Не сдавайся, ведь у тебя
есть я…»
Последние звуки умерли в зале. Воцарилось молчание. Мичиру опустила
скрипку.
В следующее мгновение зал разразился аплодисментами.
- Какая она талантливая!
- Какая красивая! – то и дело раздавался шепот.
- Ее так все любят…
- Вот если бы она поменьше проводила времени с этой Тено…
- Надо, чтобы кто-то поговорил с ее родственниками, пока она не разрушила
свою жизнь.
- Наверное, ей просто неудобно бросить Тено, ведь они сидят вместе.
Харука пыталась не замечать злобные перешептывания за ее спиной. Взглянув
на счастливую Мичиру, которой дарили цветы, она вдруг развернулась и быстро
вышла из зала.
- Наконец-то убралась отсюда…, - летело ей вслед.
Харука вышла на школьный двор и села под тем самым деревом, где они с
Мичиру делали уроки и делили завтрак. Было холодно. По небу ползли грозные
снеговые тучи.
Принадлежит ли она мне? Не знаю….
Но я не принадлежу к этому миру, к этой школе, к этому празднику…
- Хару? – она резко обернулась и увидела Мичиру.
Та стояла около нее, обняв себя за талию. Она ничего не накинула на платье
и начала замерзать.
- Тебе разве не надо быть там? – спросила Харука, украдкой смахивая
слезинку.
- Нет… Ты не хочешь пойти внутрь? Ты уже замерзла.
Харука отрицательно покачала головой. - Мне так понравилась твоя песня.
Мичиру улыбнулась и обняла подругу, согревая ее бледные щеки своим
дыханием. Я люблю тебя Глаза излучали такое сияние, что Мичиру поневоле
зажмурилась. Она погладила светлые волосы. Я так люблю тебя. Дыхание
смешалось, и Харука почувствовала на своих губах мягкие губы Мичиру. Она
закрыла глаза.
Назойливый голос, твердящий ей об опасности, о том, что не надо этого
делать, бился в ее сознании, но Харука проигнорировала его.
Она покрепче прижала к себе Мичиру. Та тихо рассмеялась и возобновила
поцелуй. Мир перестал существовать, закружившись разноцветными красками.
Они, наконец-то, остались вдвоем.
- Мичиру? – девушки отскочили, как ошпаренные, услышав приближающие шаги.
Харука посмотрела на подруг и поняла, что потеряла ее, увидев как та,
украдкой смахивает слезу.
- Мичиру, я тебя везде ищу, - Якото запыхалась от бега, - сейчас очередь
оркестра выступать. Пойдем, все тебя ищут.
Она не заметила ни покрасневшего лица, ни грустных синих глаз, ни
растрепанной прически.
- Да, иду, Якото, - Мичиру оглянулась, но позади нее никого уже не было.
Ветер исчез…
Я должна поговорить с ней. Все объяснить. Надеюсь, она поймет и ответит на
мои чувства…

Она услышала грубые голоса за спиной. Она вздохнула и медленно пошла
вперед. На этот раз их слишком много. Она знала их и поняла, что на этот
раз шансов не было. Заныло в правом плече. Решив использовать последнюю
отчаянную попытку, она побежала. Так быстро, как только могла. Из последних
сил.
Грохот двигателей разорвал воздух. Пять мотоциклистов. Они окружили ее и
гнали, как дикое животное на охоте.
От отчаяния Харуке хотелось смеяться, но ей явно было не до веселья.
Вокруг школы был безлюдный парк, а за ним железнодорожная станция. До жилых
кварталов было слишком далеко, и у нее не было денег на такси.
Она нырнула в кусты и растворилась в темноте.
Письмо всплыло перед глазами. Ее предупредили. Приказали убираться из
города. Но ей некуда идти!
Харука остановилась, тяжело дыша.
Может мне удалось уйти от них?
Она зажмурилась. – Вот мы и поймали тебя! – силуэт вырос перед глазами.
Харука дернулась и попыталась убежать, но ее грубо ударили ногой. Она
упала.
- Мы предупреждали тебя, но ты не ушла.
Второй мотоциклист настиг ее. Удар пришелся в живот. Харука захлебнулась
болью.
- Ты должна была оставить в покое Кайо Мичиру. Тебе не место среди нас,
тварь.
Харука вскочила и попыталась опять скрыться среди деревьев. Третий удар
настиг ее. Из разбитой губы потекла кровь. Она попыталась защитится.
Бесполезно. Двое схватили ее. – Никто не будет контролировать мою жизнь, -
закричала Харука. Никогда, особенно ублюдки в масках, которые даже лицо
показать бояться.
Сильный удар сшиб ее с ног, заставив замолчать. Звезды кружились перед
глазами.
- Да как ты смеешь говорить такое. На себя посмотри. Ты носишь мужскую
одежду. Ты - лесбиянка.
- Я та, кто я есть, - гордо ответила Харука и закрыла глаза.
Вокруг нее раздался грубый смех. О, как хорошо она знала этот обидный,
жестокий смех! Масанори….
- Ты надеешься выиграть состязание, Масанори? – Харука попыталась встать,
но чья-то нога впилась ей в плечо.
- А ты, что думала? Что ты будешь первой? Никогда.
Он ударил ее.
- Ты поцеловала Мичиру. Больше ты никогда не дотронешься до нее. О ней
позабочусь я – как настоящий мужчина.
Кровь потекла по шее Харуки, впитываясь в пальто. Харука открыла глаза и
увидела, что пиджак Масанори был испачкан. Ее кровью. Эта мысль заставила
ее улыбнуться. Он наверное дорогой. Ее смех жутко прорезал тишину и
превратился в рыдание, но слез не было.
Масанори отошел и подал знак. Харука поняла, что ей сейчас придется туго.
Удары градом посыпались на нее. Те стали избивать ее ногами. Она закрыла
глаза и мысленно молилась, чтобы поскорее все закончилось.
Они ушли.
Харука долго лежала на земле, приходя в себя. Тело болело так, что
перехватывало дыхание. Девушка села и оперлась спиной о ствол дерева.
«В мире есть место для каждого. Только не сдавайся.» – всплыли в голове
слова песни.
Она попыталась встать. Кое-как ей это удалось. Кровь заливала лицо, но сил
не было, чтобы поднять руки. Не помня себя от боли, она побрела домой. В
этот момент пошел густой снег.

***

- Снег такой красивый, - Мичиру кружилась посреди школьного двора.
Якото стояла и смеялась. Рождественский бал уже закончился и доктор Томое
должен был появиться с минуты на минуту.
- Как светло стало, – Якото в восторге подняла голову.
Мичиру ловила руками снежинки. Как бы мне хотелось потанцевать с Харукой.
Она с грустью посмотрела на дерево. Харука не захотела слушать мою музыку,
не захотела танцевать со мной. Я ведь даже не знаю, где она живет.
Как-то раз она спросила об этом у Якото, но та только покачала головой.
- Могу я потанцевать с тобой, - скорее это прозвучало не как просьба, а как
приказ.
Мичиру оглянулась и увидела юношу, о котором мечтала вся школа. Якото
раскрыла глаза.
Мичиру покачала головой и взяла скрипку. Я хочу танцевать только с моей
Хару.
- Нет, Масанори. Якото, поздно уже, пойдем.
Масанори схватил ее за руку и потащил в школу.
Мичиру вырвалась. Ее глаза опасно заблестели.
- Ты не такая как она, - Масанори грубо засмеялся.
- Убирайся вон, - Мичиру прекрасно поняла, кого он имеет в виду. Она не раз
была свидетелем его грязных шуток.
Девушка развернулась и быстро пошла прочь. Якото едва поспевала за ней.

***
Она стояла под струей ледяного душа, пытаясь привести себя в чувство.
Мокрые пряди коротких волос налипли на горячий лоб. Всю ночь она так и не
смогла заснуть, утешая правое плечо. У нее явно был жар, но сегодня
соревнование, и надо выиграть.
Полчаса ушло на то, чтобы перевязать плечо. Лицо горело, и руки не
слушались. Харука посмотрела в зеркало. На нее смотрела бледная, худая
девушка с горящими, лихорадочными глазами, необычно голубого оттенка.
Харука достала солнечные очки. Немного странновато для декабря. Выпив
последние болеутоляющие таблетки, она оделась и вышла из комнаты.
Я должна победить. Это мой последний шанс.
Едва ли это было возможно.
Через час Харука добралась до школьного стадиона. Кругом суетились
одноклассники. Большинство девочек надеялось, что победит Масанори, и они
рассыпались веселыми аплодисментами, едва он показывался на дорожке. Харука
была рада этому. Ее никто не замечал. Вряд ли хватило бы сил выслушивать
грубые окрики.
Где же Мичиру? Глазами она обвела стадион. Сердце пропустило удар. Она не
пришла поболеть за нее, поддержать и поздравить с возможной победой. Итак,
я потеряла единственного друга. Харука встала на дорожку.
Тренер начал отсчитывать время. Старт!
Харука машинально дернулась и побежала. Тело ломило, ноги не хотели
двигаться. Складывалось впечатление, что бежишь сквозь огонь. Ей хотелось
одного, лечь и умереть.
- Не сдавайся! – слова взрывом прозвучали в горящей голове.
Краем глаза Харука увидела, что Масанори обгоняет ее. Из последних сил она
увеличила скорость. Что-то теплое потекло по правой руке, но Харука не
обратила на это внимание.
Крики на стадионе затуманивали голову. Чемпион пересек черту. И это была
не она. Харука подняла голову, и злобная улыбка заиграла на распухших
губах. Эльза Грей обогнала Масанори. Теперь она примет участие в чемпионате
страны.
Стадион неистовствовал. В ее голове эти крики звучали, как грубый смех.
Наконец-то, они избавятся от нее, получат то, что хотели.
- Я же говорил тебе, тварь – злобный шепот Масанори настиг ее.
Но у Харуки не было сил слушать это, она развернулась и пошла прочь. Прямо
через весь стадион. К выходу, не обращая внимания на крики Эльзы за спиной
и обеспокоенные взгляды учителей.
Она шла, шла и шла, пока не упала на пол в ванной комнате.
***
Я должна поговорить с ней.
Харука сидела около концертного зала и ждала окончания репетиции. На
вчерашнем Рождественском бале были люди с телевидения, которым очень
понравился концерт, в частности Мичиру, поэтому решено было устроить еще
одно выступление, специально для прессы, завтра вечером.
Она поплотнее закуталась в пальто. Школьная форма была перепачкана кровью,
и не высохла.
- Ты ищешь Мичиру? – Харука подняла глаза и увидела двух незнакомых
девочек.
- А она уже ушла. Через второй выход.
- Она сказала, что не хочет видеть тебя.
- Тебе лучше уйти. Зал скоро закроется. – Они засмеялись и убежали.
Харука опустила голову. Итак, все потеряно.
Она медленно побрела из школы, не надеясь вернуться обратно. Голова пылала,
а тело, казалось, было одной сплошной раной. Но более всего ныло
истерзанное сердце, которое потеряло сегодня единственное утешение и
радость – Мичиру. Все….

***

Как можно быстрее она убрала скрипку в футляр и надела пальто. Последние
девочки ушли два часа назад, но Мичиру еще осталась на репетиции.
Открыв дверь, она выглянула в коридор. Пусто. Ее прекрасный ветер не ждал
ее больше.
Ну, возможно, она празднует свою победу.
Мичиру провела весь день в зале и не смогла посмотреть соревнования. Она
была уверена в победе Харуки. Нет никого быстрее ветра. Но горечь того, что
Харука не пришла за ней, не поговорила - ранила ее. Потеплее укутавшись в
синий шарф, Мичиру вышла на улицу. Шел снег. Издалека виднелась машина
дяди. Он теперь часто забирал ее, так как становилось опасно ходить по
темным улицам.
Я так люблю ее. Может, я ей не нужна больше?
- Тетя Мичи! – детские руки Хотару обняли белое пальто. Мичиру засмеялась и
взяла девочку на руки.

***

Она замерзла. Не смотря на теплые перчатки, пальцы были ледяными. На пути
домой пошел снег, и волосы превратились в мокрые сосульки. Желтая шапка,
подаренная Мичиру, была потеряна в ночной драке. Я никогда не увижу ее
больше
Она прислонилась к стене дома. Ноги дрожали. Боль затуманивала сознание, и
горячие слезы ручьями текли по бледным щекам. Мне надо идти.
Она собралась и попыталась сделать шаг по уходящей из-под ног земле.
Еще одна улица и я в своей комнате. Еще чуть-чуть. Там я лягу на кровать и
посплю немного.
Харука не представляла себе, как она заснет. Все таблетки она потратила на
соревнования. Кто-то давно сказал ей, что сон – лучшее лекарство. Это
единственное, что она могла себе позволить.
Наконец, она добрела до своей двери. Медленно достав ключ, Харука
попыталась открыть замок. Но он застрял.
Подняв голову, она резко вздохнула. На двери висела толстая цепь с новым
замком. Рядом висело письмо.
Трясущими руками девушка вскрыла конверт. Строчки запрыгали перед глазами.
Ее выселили, за неуплату.
- Они не могут….
Конечно, они могли. Она знала это слишком хорошо. Несколько раз приходили
письма с напоминанием о ренте, но у нее не было денег.
Я так много работала последние дни…
Денег едва хватало на еду, не говоря уже о комнате.
Она поняла это давно.
Мне надо идти.
Она встала и медленно побрела к выходу. Было опасно стоять в этом пустом
темном коридоре. Здешние соседи не отличались гостеприимством, а Харуке
совсем не хотелось драться еще раз.
Ее встретила холодная ночь. Снег все еще шел.
Куда мне идти?
Харука не глядя побрела по улице. Несколько раз она чихнула. Ботинки
промокли, и было очень холодно. Ее шатало из стороны в сторону, и редкие
прохожие оборачивались, думая, что она мертвецки пьяна.
Мне надо попросить помощи Единственная мысль крутилась в больном сознании.
Но кого?
Несколько раз Харука падала, тратя все больше и больше времени на то,
чтобы подняться. Но оставаться на земле было нельзя. Иначе смерть, а ей
очень не хотелось умирать на улице.
Куда же идти? Харука скорее дала бы себя убить, чем вернулась к матери, а
друзья?
Нет у нее друзей. Где живет Якото, она не знала.
В ее голове зазвучал мягкий теплый голос. Ты так нужна мне.
Мичи…
Это ее единственный шанс. Но как идти к ней, если Мичиру больше не хочет
разговаривать?
Харука выронила школьную сумку и побрела дальше. Руки отказывались
повиноваться. Она осмотрелась.
Перед ней возвышался большой, светлый дом, так хорошо знакомый. Уютный.
Она подошла к двери и протянула руку к звонку, но не решилась. Около
получаса прошло, прежде чем Харука пошевелилась. Слезы ручьями бежали по
щекам и падали на губы. Я не могу позвонить, мне трудно
Правое плечо пронзительно заныло, и рукав стал подозрительно теплым.
У Харуки не было сил ни стоять, ни идти дальше, поэтому она просто села на
ступеньки и уткнула голову в колени. Снег, белыми хлопьями кружился над
землей.
Ее окутала тишина.