Они должны найти свое небо. Только для них двоих. Она такая, какая есть и
Мичиру любила ее, хотела сделать ее счастливой. Не Харука была изгоем, а
все они здесь. Все, кто кричал на нее, бил ее, кто считал грехом –
выглядеть, как парень. Никто не видел, как много ей пришлось пережить!
Голос Мичиру звучал все громче и агрессивнее, с каждой нотой. Слова рвались
наружу. Она набрала воздуха, и буквально прокричав последние слова в зал,
опустила скрипку. Висела мертвая тишина. На нее смотрели бледные лица
одноклассников. Мичиру вздрогнула, вспомнив ночные кошмары Харуки, один,
хуже другого. Вспомнила, как они с дядей пытались успокоить ее, держа за
руки, когда девушка смахнула пузырьки на тумбочке на пол, как Харука
сжалась, увидев кого-то в своем кошмаре и начала громко плакать от боли и
страха, что Мичиру пришлось заставить ее очнуться.
- Вы заставили ее страдать, - разнеслось по залу. Мичиру не заметила ни
камер с телевидения, ни бледных учителей. – Мне стыдно за вас!
С этими словами она сорвала микрофон с рубашки Харуки и спрыгнула со сцены.
Никто не пошевелился. Она подошла к юноше, сидящему в первом ряду, схватила
его за воротник и наотмашь ударила по лицу.
- Если ты еще раз дотронешься до нее, я убью тебя – Мичиру развернулась и
вышла из зала, оставив позади бледно-красного Масанори.
Я ухожу отсюда. Возможно навсегда.

***

Она сидела в изголовье кровати и плакала. Ее рука ласково гладила лоб
крепко спящей Харуки. Доктор десять минут назад дал лекарство, и та, должна
была проспать несколько часов.
-Не сдавайся, Хару, - шепот нежно кружил по комнате.
- Здесь место, которому ты теперь принадлежишь. Ты вернулась домой.

Харука готова была снова потерять сознание, когда комнату затопил мягкий
свет. Силуэт исчез. Кто-то нежно обнял ее. С любовью. Но меня никто не
любит. Над ней склонилось бледное лицо с ярко-синими глазами.
- Где ты был все это время, ангел? – слезы появились в синих глазах. Харука
удивилась, но ей было так хорошо в теплых, ласкающих руках, что она просто
опустила голову и прикрыла глаза.
Рядом стояла еще одна тень. Но теперь ей было не страшно. Ангел защищал ее.
Тень взяла ее руку. Харука чуть не закричала от дикой боли, но тень
нагнулась и что-то сделала, после чего боль ушла.
Темнота вновь поглотила ее, и ей не оставалось ничего иного, только
медленно падать вниз. Ангел поймает ее. Последняя мысль промелькнула в
утомленном сознании, прежде чем она окончательно погрузилась в холодную
ночь. – Не покидай меня, ангел – незаметно прошептала она.

***
- Мне позвонить в школу и сказать, что ты заболела? – он потрепал волосы
племянницы и посмотрел в красные, распухшие глаза. Мичиру проплакала всю
ночь, приходя в ужас от очередного кошмара Харуки. Лихорадка увеличивалась,
и доктор Томое дал более сильное лекарство. Всего два укола и девушка
заснула глубоким сном. Мичиру посмотрела в окно. Светало. – Сколько же
часов прошло с того момента, как она нашла Харуку на крыльце?
- Нет, сегодня концерт. Я не могу пропустить.
Она вновь услышала признания, которые Харука шептала в бреду, вспомнила
смеющуюся четырнадцатилетнюю девочку на фото, увидела выражение лиц Милы и
других. Никто не удосужился поинтересоваться, что же происходит.
- Нет, дядя, только этот концерт.
Доктор Томое выглядел не лучше, чем она, но он был рад возможности
поработать дома.
- Хорошо, Мичи. После концерта я позвоню учителю, и скажу, что ты
заболела.
- А как же….
- Не беспокойся, я побуду с ней.

***
Зазвонил телефон.
- Такадо-сан, привет, это Кайо Мичиру
- …………….
- Пожалуйста, не мог бы ты мне помочь?
- ………….
- Спасибо, Такадо-сан. Ты настоящий друг.

***

- Мне не нравиться место, где жила Хару…

Мичиру подняла голову и взглянула на свинцовое небо, расползшееся по
горизонту. В ее голове опять и опять звучал голос Харуки.
Она нашла в ее куртке две карточки с адресами.
Может ее родители развелись, и она жила то у одного, то у другого. Она
задохнулась, словно снова услышав ночные кошмары подруги.
Мне надо войти в дом и сказать им, что их дочь жива, и поправиться через
неделю.
Она робко открыла дверь и вошла в темный коридор. Никого. Грязные серые
стены и замызганный пол.
Наверное, она чувствовала себя ужасно в ресторане, где мы обедали. Как же я
раньше не замечала! А все эти летние платья, которые мы покупали с ней.
Ведь они мне не нужны. Как я ранила ее! Ей должно быть было не сладко.
Мичиру вздохнула и постучала в дверь. Никто не ответил. Она вошла в
комнату.
-Эй, есть кто-нибудь?
Мичиру задохнулась, резко зажав нос руками. В комнате не было свежего
воздуха. Она зажгла свет. Грязный ковер, с бурыми пятнами засохшей крови.
Все поломано. В углу что-то лежало. Какой-то коричневый комок.
Боже, что это?
Может я пришла не туда? Может это не дом Харуки?
Она вспомнила фотографию, где Харука держала маленького щенка.
Ее щенок.
Мичиру развернулась и хотела уйти, но не смогла. Она должна была выяснить
все до конца. Дверь открылась.
- Если это ты, Харука, убирайся! Я не буду повторять дважды, - голос был
полон ненависти и злобы.
- Тено-сан? – Мичиру отошла к двери, едва удержавшись, чтобы не выйти и не
покинуть эту грязную квартиру и пьяную женщину.
- О, ты не Харука. А кто ты?
- Я - Кайо Мичиру. Ее лучший друг. А Вы, наверное, ее мама?
Как же она жила в этой ужасной квартире?
- Значит, ты ее новая жертва. Я всегда знала, что она ненормальная. Грязная
тварь. Я больше не мать ей. Что тебе надо?
Мичиру вздрогнула от ненависти в глазах, уставившихся на нее.
Почему она не рассказала мне об этом?
- Только не говори, что ей нужны деньги. Она и так забрала всю мою
молодость, разбила семью. Сейчас она достаточно взрослая, чтобы
позаботиться о себе самой.
Женщина взяла бутылку пива и отпила из нее, заливая свое грязное платье.
Как же Харуке должно было быть стыдно за свою мать. Я бы, наверное, тоже
молчала.
- Хару…
- Хару? Какое дурацкое прозвище. Впрочем, как и она сама.
- Ваша дочь тяжело болела. Сейчас она в доме моего дяди. Больше нет причин
беспокоиться.
- Беспокоиться? Почему я должна делать это? Я выгнала ее полгода назад.
Тебе лучше тоже убраться отсюда.
Выгнала? Мичиру стояла не в силах пошевелиться и поверить услышанному.
Полгода? Где же она жила?
Она вспомнила о втором адресе.
- Убирайся, а то я пристрелю тебя, - ружье заплясало в пьяных руках.
Плечо Харуки…
- Вы стреляли в нее? – внезапно лицо Мичиру покраснело и она закричала – Вы
стреляли в мою Харуку?
Она подбежала к женщине и вырвала ружье. То отлетело в глубь комнату.
- Вы выгнали свое дитя? Вы хоть знаете, как она жила эти полгода? – Мичиру
толкнула женщину к стене.
- Из-за нее ушел мой муж! – она попыталась вырваться, но Мичиру была
сильнее.
- Взгляните на себя в зеркало. В кого вы превратились!
- - Убирайся! – женщина закричала. – Возьми оставшиеся вещи в ее комнате и
убирайся. Оставь меня в покое!
Мичиру отошла и посмотрела в темные безумные глаза.
- Как вы могли допустить, чтобы ваша дочь стала такой?
- Лесбиянкой?
- Нет, человеком с израненной душой, - Мичиру вспомнила грустное выражение
серых глаз, когда она мыла Харуке голову. – Замкнутым человеком, который
никому не доверяет.
- Она сама виновата. Я всегда хотела иметь прекрасную семью.
- Она тоже хотела семью. Но вам не нужна была Харука.
- Она – тварь. Кому нужна такая дочь, - женщина грубо захохотала.
- Моя мама любила меня, такой, какая я есть, - Мичиру вновь услышала голоса
своих родителей. Им бы понравилась Харука.
- Не волнуйтесь, Тено-сан. Ни я, ни Харука никогда не вернемся.
- Надеюсь, иначе я убью вас.
- Харука больше не часть вашей семьи. Она принадлежит нам. Навсегда.
Мичиру развернулась и вышла из комнаты, не обращая внимания на бормотание
женщины.
Выйдя на улицу, она бросилась бежать со всех ног.

***
Дом был еще более грязный и темный, чем предыдущий. Вечерело, и тени лежали
в грязном коридоре. Мичиру практически бегом пересекла этаж. Она
посмотрела на дверной номер. Третий этаж. Поднимаясь по лестнице, она
наткнулась на пьяных, лежавших на ступеньках.
Как можно жить здесь? Надо было попросить дядю пойти со мной.
С утра она сказала ему, что пойдет и купит вещи для Харуки. Это совсем не
то место, где должна жить моя Хару...
- Ты ее подруга? – Мичиру обернулась, услышав грубый голос. Около нее
стояла девушка, лет двадцати пяти. Она поддерживала пьяного мужчину,
висевшего на ее руке. Он хотел обнять ее, но та отшвырнула его.
- Да… Я хотела бы забрать ее вещи.
- А, она съехала. Вовремя, они ведь вышвырнули ее за неуплату.
- Плата?
- Ну, да. Может тебе сумма покажется и небольшой, но для нас это целое
состояние.
Девушка открыла дверь. – Забирай вещи, и уходи. Здесь не самое лучшее место
для тебя, красавица.
- А сколько ей надо было платить в месяц?
- Десять тысяч иен, – девушка подхватила под руку мужчину, и они скрылись
за соседней дверью.
Десять тысяч….
Столько стоило ее пальто. Не очень большая сумма.
У Харуки никогда не было денег.
Мичиру посмотрела на маленькую кровать в углу, покрытую тонким, старым
одеялом. Простыня была измазана кровью. На полу валялись использованные
бинты. Мичиру вздрогнула, почувствовав сколько боли накопилось в этой
комнате.
Она нажала на кнопку плеера, лежавшего на подоконнике. Полилась мягкая
музыка скрипки.
Она слушала мою кассету…
Она повернулась и увидела старого мишку, с пуговицами, вместо глаз. Мех
кое-где вытерся и из дырок торчал паралон. Мичиру инстинктивно поняла, как
дорого он был Харуке. Каждому нужен друг. У Харуки не было друзей. Два
последних года в школе. Единственный кто слушал ее – старый, потрепанный
мишка.
- Моя… - Мичиру сняла листок со стены. Рисунок свечки, который она
нарисовала в ресторане. Он висел напротив кровати, и человек, лежавший на
ней мог видеть картину всю ночь. Она заплакала. Я не знала, что это значит
для нее так много…
В углу стоял маленький шкафчик. Открыв его, Мичиру нашла несколько старых
книг, пачку газет с подчеркнутыми объявлениями. Осторожно завернув все это,
она заметила тоненькую книжечку в темной обложке.
Вынув ее, Мичиру поняла, что это не школьная тетрадь. Дневник. Я не могу
читать его. Это личный дневник.
Она пролистала страницы. Первая запись была сделана три года назад,
последняя вечером, перед соревнованиями. Мичиру не удержалась и прочла
последнюю страницу. Ее глаза в ужасе раскрылись, слезы потекли по щекам.

- Ты выиграла!
- Ура! Ура! – маленькая девочка подкинула карты под потолок, и начала
скакать по комнате. Ее лицо зарумянилось, глаза блестели, и она мало
напоминала бледного, болезненного ребенка, каким была обычно.
Как же хорошо, что теперь Харука всегда рядом!
Мичиру собрала карты. Они сидели в гостиной и полдня развлекали Хотару.
Харука всегда проигрывала. Мичиру сначала не поняла ее хитрости, но потом
начала сама играть в поддавки с Хотару. Та веселилась от души.
На Харуке был одет темно синий спортивный костюм, который купил для нее
доктор. Ей было тепло и уютно.
Потом они играли в Монополию. Харуке не сразу удалось сконцентрироваться.
Она не могла понять, почему Хотару так хочет купить две голубые улицы. Ей
самой понравились красные отели. Они выглядели уютно.
- Ты действительно хочешь эту улицу? – Хотару хитро прищурилась, словно
убеждая, большими темными глазами, не тратить деньги зря.
- Ну… она слишком дорогая. Пожалуй, нет, - Харука улыбнулась
- Ну ладно, так и быть. Я куплю ее – Хотару захихикала.
Мичиру сидела на диване, и что-то рисовала в альбоме. Это был прекрасный
шанс зарисовать двух самых дорогих для нее людей.
Раздался звонок.
- Папа? – Хотару взглянула на часы. Еще слишком рано.
- Сидите, я посмотрю, - Мичиру вышла из комнаты.
В коридоре раздались голоса. Кто-то плакал. Харука вскочила и хотела выйти.
Но прежде чем она смогла что-либо сделать, в комнату вошли четыре девушки.
Две из них плакали.
- Я не знаю, почему ты плачешь!
- Но…но…
- Ладно, она плачет. Возможно, у нее есть причина. Но ты. Решила
присоединиться?
- Но… ты гадкая!
Харука закатила глаза: – две девочки высунули языки.
- Ну, вот теперь ты смеешься!
- Рей, перестань.
Мичиру засмеялась и рассадила гостей. В руках Усаги была коробка белого
шоколада. Та протянула ее Харуке, спрятав что-то за спину.
-Что там, Усаги?
- Ничего, Рей
- Ты украла шоколадку из коробки. Ах, ты жадина.
- Но это так вкусно…
- Как тебе не стыдно, Усаги! Жадина, обжора!
- Сама такая!
И опять – языки.
Мичиру ушла на кухню, готовить чай.
Харука поняла, что гости скорее пришли к ней, чем к Мичиру. Эльза Грей
стояла в углу комнаты, держа большой букет цветов, рядом сидела рыдающая
Якото.
- Проходите, садитесь. Я бы дала вам стул, но плечо еще болит.
- Ничего, Харука. – Эльза взяла два стула и поставила у стола, потянув за
собой Якото.
- Надеюсь, ты чувствуешь себя лучше. Вначале учителя не хотели ничего
говорить, но потом, когда Мичиру перестала ходить в школу, они сказали, что
ты заболела. Да я ведь видела, что ты заболела на соревнованиях. У меня
никогда не было ни шанса против тебя.
Эльза нагнулась, и что-то достала из сумки. Золотая медаль. – Она – твоя.
- Но, Эльза…
- Харука, просто возьми ее. Мне вполне достаточно и серебряной медали.
Когда выяснилось, что Масанори принял какое-то лекарство перед гонкой, то
аннулировали все результаты. По итогам предыдущих гонок, ты вышла на первое
место.
Харука долго смотрела на медаль.
- Значит, меня не выгнали из школы?
- Нет, что ты. Все учителя сказали, что ты улучшила свои оценки в последнее
время.
Вернулась Мичиру, неся дымящийся чай. Она села рядом с Харукой, взяв на
руки свою племянницу.
- Вы смотритесь как счастливая семья, - Эльза улыбнулась.
- Да, точно – Рей улыбнулась, протянув свой подарок Харуке.
Якото сидела и тихо плакала.
- Мне так понравилось твое выступление, Мичиру. Там были люди с телевидения
и радио. Они хотели взять у тебя интервью, но ты уже ушла. Тогда они стали
расспрашивать учителей и некоторых ребят. Что тут началось!
- Да, Мила получила по заслугам. Масанори, наверное, выгонят из школы. –
Рей покраснела, наблюдая, как Харука распаковывает коробку.
- Харука, я … я хочу сказать, что я никогда… - Якото глотала слезы, - что я
не хотела, как Мила… ты ведь была моим лучшим другом. Пока Мичиру не спела
песню… я – она расплакалась во весь голос.
Усаги вроде бы хотела тоже всплакнуть, но, увидев выражение лица Рей,
передумала.
Мичиру и Харука обменялись коротким взглядом.
- Якото, я знаю, что ты не такая как Мила. Успокойся, ты просто боялась.
- Но я не должна была….
- Тихо, Якото. Все в прошлом.

***
Ужин был очень вкусным. Она съела не только горячий суп, но и большую
порцию запеченной рыбы.
- Эти макароны слишком толстые, - капризничала Хотару. Естественно, она
хотела есть тоже самое, что и ее любимая Хару.
Мичиру улыбнулась.
Они сидели и мирно беседовали на разные темы. О том, что происходит на
работе у доктора Томое, о детском садике Хотару, о приближающемся
Рождестве, о том, что Харуке и Мичиру надо опять идти в школу. Они решили
остаться в старой. Там многое изменилось, после выступления Мичиру перед
камерами.
- Харука?
Доктор Томое посмотрел на девушку. Он вспомнил, как стала счастлива его
дочь, когда Харука поселилась у них, как Мичиру стала опять рисовать
красивые картины, на которых больше не было изображено исковерканной,
горящей машины, как она стала опять открыто улыбаться, чего не случалось с
той ночи, когда полицейский привел к ним Мичиру. Он вновь увидел, как
Мичиру выглядела после посещения кладбища, и только, благодаря Харуке, она
успокоилась; как шокировано она смотрела, когда подруга упала в коридоре,
потом она сидела все ночи напролет, наблюдая, как спит Харука, как она
дышит, чтобы быть уверенной, что та еще жива.
- Да?
Он с улыбкой потрепал ее светлые волосы. – Добро пожаловать домой, Харука.

***

- Должно быть, это сон – прошептала Харука, обнимая подругу под одеялом.
- Сон – это то, что ты рядом, - засмеялась Мичиру, поцеловав подругу.
- Ты так думаешь? - Харука приподнялась на локте и заглянула в синие
глаза.
Ее рука еще не совсем прошла, но она уже не принимала столько лекарств,
чтобы заглушить боль.
- С тобой ни в чем нельзя быть уверенной, - Мичиру обсыпала лицо поцелуями,
- но я знаю точно, что люблю тебя.
Она вздрогнула, когда рука Харуки заползла по ее рубашку и начала ласкать
грудь, вырвав глухой стон.
- Я тоже люблю тебя, Мичи – Харука улыбнулась.

Шел густой снег. Хлопья искрились в свете луны. Он толстым слоем покрывал
все вокруг. Сегодня был особенный вечер – Рождество.
- Ты очень любишь море, правда? – Харука обняла подругу. Они только что
закончили свой поход по магазинам и шли домой, чтобы отпраздновать
Рождество с Хотару и доктором Томое.
Хотару все утро проговорила, пытаясь выпытать, что же ей подарят.
Харука была счастлива, первый раз в жизни имея собственные карманные
деньги. Она накупила целую кучу подарков.
Также она купила ожерелье. Мичиру сразу поняла, кому оно предназначалось.
Как-то раз, она видела фотографию в альбоме: Молодая женщина с маленькой
девочкой на руках. Та держит ожерелье. Харука сказала потом, что разорвала
его, и мама очень ругалась.
Перед тем как купить его, она долго сомневалась, стоит ли это делать.
Харука не простила свою мать, но понимала, что они обе были жертвами
грубого мужчины.
Возможно, пошлю ей по почте.
- Да, я очень люблю море, - она засмеялась, увидев, как Харука пытается
поймать непослушные зеленые локоны, ласкающие ее лицо. – Но и ветер я тоже
люблю. Море ничто без ветра.
Мой собственный ангел… Харука обняла Мичиру и поцеловала, вложив всю силу
своей любви и страсти.
К Харуке вернулась ее сила, и Мичиру могла по достоинству оценить
темперамент подруги.
- Я так люблю тебя… - они стояли, обнявшись, наблюдая за кружившими
снежинками, слушая шепот волн, любуясь светом звезд.
Должно быть, это сон. Харука покрепче прижала к себе Мичиру, почувствовав,
как ветер играет с ее светлыми волосами. Теперь это был другой человек,
совсем не тот, что в прошлый раз, когда ее выгнала мать из дома. Больше ей
не хотелось соперничать с ветром. Бежать было некуда. Звук выстрела больше
не отражался в больном сознании. Его стер поцелуй Мичиру, так же как и стер
ночные кошмары.
- Ты замерзла? – Харука почувствовала, как Мичиру дрожит.
- Нет, – она посмотрела на звезды, лучащиеся серебряным светом. Ветер
растрепал морские локоны. Сейчас ей совсем не хотелось прыгать в бушующую
морскую бездну, следовать за своими родителями. После того, как она
рассказала Харуке правду о смерти родителей, поняла, что подруга всегда
будет с ней, что она любит ее, ночные кошмары перестали мучить ее сны. Она
возродилась для новой, счастливой жизни.
- Уже семь вечера. Доктор и Хотару, наверное, заждались, пойдем, – Харука
вновь поцеловала свою возлюбленную.
- Да, конечно, - пробормотала Мичиру, закрыв глаза и уткнувшись в нежную
шею Харуки.
- Я надеюсь, тебе понравятся мои подарки
- Будь уверена, - Харука взяла ее за руку, и они медленно направились к
дому.
- А что бы ты хотела?
- Тебя…
- О…, - Мичиру притворно расстроилась, но ее счастливые глаза выдали совсем
другие чувства.
Харука опустила сумку на землю и крепко прижала к себе подругу. «Это все о
чем могу я мечтать» – обсыпала она лицо Мичиру поцелуями.
- Почему ты раньше мне не говорила? – Мичиру пыталась повторить шквал
поцелуев, но Харука опередила ее.
- Ты была слишком недоступна для меня, я до сих пор не верю, что все это
случилось со мной.
- Я никогда не смогла бы устоять перед тобой, - Мичиру прижала руки к
горящим щекам, - я так рада, что ты счастлива.
- Я счастлива только с тобой, милая…
- Поцелуй меня, Хару…

- Так теперь уже восемь, должно быть Хотару и дядя Томое уже сидят
голодные.
- Пойдем, Мичи, я тоже хочу есть.

***

Молодая женщина в длинном белом платье молча смотрела им вслед. Ветер
развевал ее золотые волосы. Нежная улыбка играла на губах. – Теперь вы
готовы. Вы сможете справиться со своей миссией вместе.
Два хенсина блеснули в ее руках.

***

Они сошли с автобуса и направились к дому.
- Наконец-то мы пришли домой, - Мичиру открыла дверь
- Домой…, - прошептала Харука, и ее сердце нежно забилось, заполняя тело
сладостной негой.
Мичиру обернулась и ласково посмотрела на подругу. Она прекрасно помнила ее
предыдущие две квартиры. Как жила там Харука. Жила? Существовала.
Она коснулась ее щеки и прошептала, - В наш дом, Хару…